Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

Этим закончился первый период деятельности нижегородских воевод. В Нижнем они были местною властью в Ярославле им было суждено стать общегосударственною. "Общий совет" нижегородский в Ярославле должен был превратиться в совет "всея земли" и был пополнен новыми элементами. Деятельность воевод и этого совета в Нижнем была военно- административною, а в Ярославле получила характер политический. Сло­вом, в Ярославле нижегородская власть преобразовалась в новое прави­тельство всей Русской земли.

VII 

Второй период нижегородского движения; избрание Яро­славля государственным центром. Организация земского правительства в Ярославле Его состав: "освященный собор", "начальники "бояре и воеводы"; земские пред­ставители. Отношения ярославского правительства к подмосковному и новгородскому. Поход под Москву, побе­да над казаками и бегство Заруцкого из-под Москвы 

Покушение казаков на Ярославль послужило началом открытой борь­бы двух ополчений - подмосковного и нижегородского. Оно показало ни­жегородцам, что казаки считают их как бы мятежным скопом против подмосковного правительства и стараются ограничить их мятежное дви­жение одним Понизовьем. Примирение и соединение обеих сторон в сов­местных действиях против поляков оказывалось невозможным, и Пожар­скому по одной этой причине не было расчета спешить под Москву. Раз казаки не желали отставать от воровства, т.е. подчиниться вновь возника­ющей земской власти, эта власть могла под Москвой стать жертвою но­вого междоусобия, уже раз сгубившего народное дело. Она должна была поэтому искать себе особого центра, к которому тянули бы все подчинен­ные ей области. Ярославль мог скорее всего быть таким центром, как крупнейший город во всем Замосковье и Поморье. Здесь-то и образова­лась временная резиденция нового земского правительства. Пожарский оставался в Ярославле с начала апреля до августа 1612 года.

Прежде историки, верившие писаниям А. Палицына, упрекали Пожар­ского за его медлительность и за бесполезный простой в Ярославле. В этом обличал Пожарского тот самый троицкий келарь, который в свое время умел не медлить и поторопился уехать к Москве из-под Смоленска, не стерпев бездействия в посольском стане. Больше никто не обличал Пожарского; напротив, летопись умела даже точно указать причины, по которым его "поход замешкался". И действительно, если мы вникнем в обстоятельства того времени, то поймем, что нижегородское ополчение неизбежно должно было задержаться в Ярославле. На это были двоякие причины. Во-первых, ополчение должно было докончить работу не толь­ко над своим собственным устройством, но и над объединением тех час­тей государства, которые присоединились к нижегородскому движению. Во-вторых, оно должно было определить свои отношения к другим силам и авторитетам, которые притязали на власть и влияние в стране. Если поляки были главным и безусловным врагом, если казачество в значи­тельной своей части оказывалось столь же враждебным ополчением, как и поляки, то были еще шаткие и колеблющиеся элементы в подмосков­ном стане, которых можно было перетянуть на свою сторону; оставались еще и шведские власти в Великом Новгороде, где они устроили нечто вроде особого Новгородского государства, к которому надеялись при­влечь и всю Русскую землю. Какую форму примут отношения ярослав­ских властей к новгородским властям и к подмосковным, могло показать только время. В Ярославле же были расположены выжидать. Собираясь для общего "очищения" государства, там не были намерены во что бы то ни стало спешить под Москву: "не в самом же деле, - говорит И.Е. Забе­лин, - они шли только на Хоткевича, только пособлять казацким воево­дам!" Это казалось нужным одному Палицыну, в Ярославле же, как сей­час увидим, понимали свои цели иначе. Сам Пожарский позднее писал о себе, что он из Ярославля хотел было итти со всеми людьми под Москву, но, "видя злое начинание Ивана Заруцкого и атаманов и казаков, под Москву не пошли, а послали по городом воевод с ратными людьми". Причины такой перемены в своих военных планах нижегородские воево­ды объяснили "всей земле" с полною обстоятельностью и откровенно­стью237.