Очерки поэтики и риторики архитектуры

В 1890‐х годах в стремительно расширявшемся на юг Брюсселе (население которого с 1870 по 1910 год выросло с 250 до 800 тысяч человек) начали застраивать особняками богатых буржуа улицу Тюрен (Туринскую), впоследствии переименованную в честь Поля-Эмиля Янсона. Под застройку пошла полоса шириной около тридцати метров, нарезанная перпендикулярно к красной линии участками в среднем по 6,7 метра. Процентов семьдесят такого участка занимает выходящий на улицу дом, остальное – сад: схема, знакомая нам с XVII века по амстердамскому Белому дому. Поперечник улицы – четырнадцать метров, и такова же высота домов. Все они четырехэтажные (вместе с цокольным этажом); венчающие карнизы выведены на одну горизонталь. Входная дверь даже в домах с тремя осями расположена сбоку, ибо во внутренней планировке нет принципиальных отличий. На каждом фасаде – эркер на уровне бельэтажа (то есть третьего этажа, считая с цокольным): опустить его вниз значило бы чинить неудобство пешеходам, поднять вверх – изломать линию карнизов в перспективе улицы.

Структурные различия фасадов сводятся к числу оконных осей (две или три в зависимости от ширины участка) и высоте цокольного этажа. Мастерство архитекторов сосредоточено на деталях декора. Господствует эклектика, предоставляющая широкий диапазон декоративных возможностей, однако они использованы деликатно: фасады различаются, как физиономии родных братьев.

Из дружной и внешне скромной семьи домов на улице Поля-Эмиля Янсона выделяется № 6, построенный в 1893–1894 годах Виктором Орта для Эмиля Тасселя – его знакомого по масонской филантропической ложе, профессора начертательной геометрии в Свободном университете Брюсселя. Этот особняк – первое в истории европейской архитектуры произведение, ничем не обязанное существовавшим ранее поэтикам частного городского жилища, будь то североевропейского или средиземноморского толка. Думаю, что смелость этого архитектурного поступка объясняется, с одной стороны, стремлением заказчика и архитектора быть замеченными, а с другой – их молодостью: обоим было немного за тридцать. Третьим фигурантом дела была бабушка Эмиля – единственный человек, с кем профессор-холостяк желал делить кров, предаваясь ученым трудам и принимая друзей535.

Дом № 6 – из тех, что покрупнее: ширина его трехосевого фасада составляет более семи метров. Карниз, увенчивающий четыре этажа, не нарушает общую горизонталь. Подобно соседям по улице, он обладает эркером, выступающим, как и у других трехосевых домов, посередине фасада.

Но во всех других отношениях он прямо-таки кричит о своей самобытности. Если в соседних домах эркеры – это функционально оправданные выступы, немного разнообразящие плоский фронт застройки, то у Орта эркер – архитектурное событие. Собственно, весь фасад дома № 6 – не что иное, как эркер в оправе. Он здесь двухэтажный, распространяющийся не только на второй этаж, но и на первый. Ради этого пришлось придать цокольному этажу высоту обыкновенного жилого этажа, а высоту первого этажа сократить, превратив его в антресоль цокольного этажа. Эркер необыкновенно широк, оставляя по сторонам узкие поля стены. Он легок, а сжимающие его стены массивны. Горизонтальные профили отделяют части фасада, находящиеся под эркером и над ним. Выпуклость эркера контрастирует с лоджией над ним. Его господство закреплено расположенной на оси дверью. Именно на эркере сосредоточены технические новшества и оригинальные украшения: обнаженные металлические конструкции и витраж. Благодаря тому, что ребра эркера выделены сильно выступающими вертикалями, а стеклянные грани углублены, дом № 6 выделяется сложной светотенью, как нельзя более уместной при почти северной ориентации фасада, улавливающего солнечное освещение только по вечерам.

Архитектурная риторика Орта создает в воображении прохожих картину противоборства сил, сталкивающихся в горизонтальном направлении, а не в вертикальном, как это свойственно тектонике античных и готических зданий. Для фасада, сжатого соседними зданиями, это удачный ход. Ведь небольшая ширина улицы не позволяет держать в поле зрения одновременно всю высоту дома, зато узкий фасад легко охватывается взглядом в горизонтальной протяженности. Взгляд неизбежно задерживается на уровне эркерных этажей, где и разыграна игра сил.