Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2

Это повышение должно было компенсироваться массовой раздачей населению участков земли (резко увеличенных в размерах против прежних нормативов) под самостоятельное занятие сельским хозяйством (дачные и садовые товарищества) и застройку частным жильем (в том числе на городской территории), как это было частично реализовано правительствами Рыжкова и Павлова. Эти участки могли предназначаться в том числе и для обслуживания в рамках гостиничного и туристического сервиса, то есть строительства частных гостиниц, домов отдыха, кемпингов. Получатели участков могли бы покупать строительные материалы из фондов сокращаемых оборонных предприятий и Министерства обороны (по факту они начали поступать в открытую продажу с 1990 года). Продажа произведенной сельскохозяйственной продукции должна была быть максимально облегчена, хотя и оставаться под ветеринарным контролем (особенно в крупных городах), путем организации небольших рынков в жилых районах и около крупных предприятий (реализовано в Москве в разных форматах правительством Юрия Лужкова в 1990–2000-е годы). Вводились бы разрешения на организацию небольших бизнесов в сфере бытового обслуживания населения, общественного питания и розничной торговли, производства строительных материалов (реализовано после 1987 года в рамках закона о кооперации).

СССР мог бы существенно увеличить физические объемы поставок нефти и нефтепродуктов на западные рынки. Это могло бы произойти не за счет наращивания новых объемов (что сложно и дорого стоило), но за счет сокращения квот для стран Восточной Европы (или перевода части поставляемых объемов на коммерческие цены, чтобы исключить перепродажу и нерациональное использование); использования внутрисоюзных объемов, ранее предназначавшихся для нужд армии и ВПК; сокращения квот (введения лимитов) для советского сельскохозяйственного сектора, в том числе удорожания для него топлива.

В число необходимых мер в сельскохозяйственной сфере могло бы входить прекращение нерентабельного или поддерживаемого исключительно за счет завышенных тарифов сельхозпроизводства в районах и областях Северной и Центральной России, Северного Урала (было отчасти реализовано в 1990-е годы). Это было несложно реализовать за счет банкротства нерентабельных колхозов и совхозов (с возможностью рентабельным агропредприятиям выкупа их пахотных земель и техники); перевода пахотных земель в дачные и садовые товарищества; раздела имущества по паям; продажи на внутриколхозных аукционах или раздачи бывшим механизаторам и водителям их орудий труда и так далее; выплат жителям этих регионов повышенной (компенсационной) и ранней пенсии; перевода части хозяйств с зернопроизводства и мясо-молочного производства на выращивание перманентно «дефицитных» льна и гречки; предложения крестьянам (особенно механизаторам) работы в дорожном и строительном секторе, лесном хозяйстве; переселения (на добровольной основе) другой части сельских тружеников из неплодородных районов в регионы, где имелся дефицит рабочих рук.

Идею о том, что можно просто сократить неэффективные внутренние закупки продовольствия (точнее, бессмысленную раздачу средств аграриям) и потратить эти деньги на покупку еды на Западе, Горбачев стал излагать к концу 1989 года, хотя мог это сделать на три-четыре года раньше[1347].

При всем этом в стране должен был быть введен трехлетний мораторий на начало строительства новых производств и военных объектов за счет государственного бюджета, закупку за рубежом оборудования для нового строительства (за исключением нефтяной, газовой и нефтеперерабатывающей промышленности), пересмотрены в сторону сокращения списки достраиваемых объектов. Например, председатель Промстройбанка Зотов на совещании в ЦК КПСС 23 августа 1985 года предлагал Горбачеву заморозить новое строительство на 5 лет, чтобы достроить имеющееся, но получил непрямой ответ, что строительство и модернизация продолжатся в наиболее технологически важных отраслях, после чего, как говорилось выше, началось безудержное инвестирование во все отрасли подряд[1348].

Освобождающиеся трудовые ресурсы строителей и монтажников могли быть направлены на достройку объектов, важных с точки зрения инфраструктуры и потребительского рынка, и консервацию начатого. И только к концу трехлетнего моратория могли быть сформулированы списки новых объектов строительства, которые по-прежнему являлись необходимыми.