Очищение нации. Насильственные перемещения населения и этнические чистки в Румынии в период диктатуры Иона Антонеску (1940–1944)

Румын раздражал тот факт, что Болгария и Венгрия, их региональные соперники, после разгрома югославского и греческого государств получили от немцев разрешение оккупировать лакомые территории этих стран. С румынской точки зрения, соответствующая ситуация могла привести к нарушению того, что они называли «балканским равновесием», не в их пользу. Эта озабоченность была выражена Михаем Антонеску в направленном немецким и итальянским министрам иностранных дел 23 апреля 1941 г. меморандуме. Главным его аргументом было то, что новый порядок в регионе нарушал «расовое равновесие, усиливая славян»[1191]. Румынский министр иностранных дел выразил убеждение, что новая ситуация на Балканах требовала «пересмотра всех границ на юго-востоке Европы в отношении всех стран в этом регионе» и еще раз подтвердил претензии Румынии на западную часть Баната. В меморандуме излагались три варианта территориального урегулирования к югу от Дуная: свободная Македония, квазинезави-симое государство на востоке Македонии, в котором главную роль играло бы румынское меньшинство, и «кондоминиум», т. е. совместный немецко-румынско-итальянский (а возможно, и болгарский) суверенитет над этой же территорией[1192].

Большинство (кроме первого) из представленных решений исходило из предположения о существовании многочисленных румынских общин в западном Банате и в области Вардар в Македонии, в основном в крайней южной ее части, а также в долинах рек Тимока и Моравы. Действительно, румынские общины существовали на этих землях, численность этнических румын там являлась предметом нескончаемых ожесточенных споров.

Бухарест утверждал, что их численность в несколько раз больше, чем указывалось в официальных статистических справочниках соответствующих стран. Трудности достижения согласия в отношении «реальной» статистики частично проистекали из гибридного характера этнических идентичностей многих групп на Балканах. Как выразился весной 1941 г. в своей докладной записке пресс-секретарь румынского посольства в Болгарии Вангеле С. Хришку, «лишь около 5 % македонских румын являются активными националистами, подавляющее же большинство остальных или проявляют осторожность [в этом вопросе], или и вовсе настроены не по-румынски»[1193]. По мнению дипломата Василе Стойки, 50 тыс. из 160 тыс. этнических румын югославской Македонии «хотя и говорят в семьях по-румынски, чувствуют и считают себя греками»[1194].

Хотя националисты призывали правительство использовать присутствие этих общин как повод для выдвижения территориальных претензий на Балканах, некоторые чиновники румынского министерства иностранных дел выражали сомнение в том, соответствовали ли попытки играть более активную роль в напряженной ситуации на Балканах интересам их страны. Генеральный секретарь министерства иностранных дел Александру Крецяну, в частности, в меморандуме, направленном Кондукэтору 6 мая, подверг меморандум Михая Антонеску от 23 апреля лишь слегка завуалированной критике. Выразив согласие с тем, что Румыния должна прилагать усилия, чтобы воспрепятствовать нарушению «Балканского равновесия», А. Крецяну настаивал на более осторожном и менее провокационном подходе к территориальным спорам на Балканах и допускал возможность аннексии лишь небольшой части западной оконечности Баната с последующим трехсторонним обменом населения с имеющим быть воссозданным после войны югославским государством и с Болгарией[1195]. Три месяца спустя А. Крецяну пришел к выводу, что участие в войне против Советского Союза приведет Румынию к конфликту с Великобританией и США, и принял решение подать в отставку в знак протеста против вступления Румынии в войну. Но прежде чем подать заявление с прошением об отставке, А. Крецяну направил в конце сентября и в начале октября 1941 г. два жестких меморандума Михаю и Иону Антонеску. В них он подверг критике как ведение войны в целом, так и планы территориальной экспансии на юг и на восток.

Несмотря на конфликт с А. Крецяну, Михай Антонеску частично воспринял его более осторожный подход к политике на Балканах. Выступая в конце мая 1942 г. на административном совещании, посвященном вопросу о беженцах из Трансильвании, Михай Антонеску заявил, что он никогда не стремился «сделать Румынию балканской державой»[1196]. Именно в этом смысле следовало понимать и его меморандум от 23 апреля 1941 г. Этот меморандум, продолжал румынский министр иностранных дел, преследовал ограниченную цель попытаться «использовать балканский вопрос, в который Румыния могла вмешаться в связи с наличием многочисленных румын на Балканах, ради получения возможных компенсаций или в интересах политики равновесия, которую нам следует проводить». Румыния воздержится от «определения своей позиции политического или территориального характера до того момента, пока не прояснятся условия мирного урегулирования и территориальный порядок в регионе»[1197].