Од

(Явно довольный своим рассказом и произведенным эффектом, наливает себе очередную стопку.)

Ланская (разочарованно вздыхает)

Ну ладно еще Панин – эти двое:

Семенов, Шаповалов – Луцкий взял

для смеху их и для отвода глаз

жандармам, чтоб отстали, а всерьез

их кто воспринимал, весь их маразм

тяжолый, осторожный? Два набитых

солидных дурака.

Арина

Мне Шаповалов

рассказывал…

Берсентьев

Он старый бонвиван,

болтлив безмерно, приторно надушен,

ко мне всегда так строго и навыказ

презрителен. Наверно, плохо пахну

и удручаю трепетные ноздри

изящной резки.

(Занюхивает рукавом рюмку.)

Сам воняет он.

Ланская

Как будто вы задАлись явной целью

все развалить. Такие перспективы

у нас при Луцком были: и парламент,

и революция.

Егерь

Что нам парламент?

Ланская

Ну да, чуть изменилась обстановка

в стране – но не по вашей ли вине,

политику забывших, запустивших?

Легальные пути закрыты нам,

и тем нужнее смелость и решимость.

Анализ быстр чтоб, воплощенье точно.

Тут личность так важна, как никогда.

И где у вас те личности? Толкутся

кой-где в низах толковые.

Егерь

Ты что

сказать нам хочешь, чем нас просветить?

Пока неинтересно.

Ланская

Рассказал

Сережа мне про ваши предложенья.

Егерь

Не сомневался.

Ланская

Думаете вы

управиться без нас, ну с минимальной

и разовой подмогой?

Егерь

После нашей

с Берсентьевым беседы не хочу

принять поддержку вашу. Опасаюсь.

Берсентьев

Он думает, что сами так… с усами…

Ланская

Не может получиться.

Егерь

Почему?

Ланская

Авторитет тут нужен.

Берсентьев

Контенанс –

вертлявый хлыщ не снищет!

Ланская

Нужен вид,

ну хоть как у него.

Арина

Обрюзглый, пьяный.

Ланская

Весомый.

Берсентьев

Я известен там и тут

весомостью своей. Не Аполлон!

Но если здесь принизил шутовством

значение, то там

(неопределенно показывает рукой в сторону Запада)

статьи известны

и лекции. А явные огрехи

противу воспитанья и культуры,

они – национальная черта

и русского не портят.

Ланская

Даже лучше,

когда немного варвар. Пусть Европа

потешится в своем брезгливом чванстве.

Когда чуть свысока – щедрей заплатят.

Берсентьев

Монеты по покатой поскользят.

Ланская

Медведь понятней им, чем человек

обычный, сомневающийся, русский.

Егерь

На краткий, бурный натиск нам того,

что есть, наверно, хватит.

Ланская

Это если

удастся сразу натиск.

Егерь

Он удастся.

Ланская

Не знаю о подробностях, спросить

о них боюсь, но верю: все удастся –

тиранов мы прогоним, ни малейших

сомнений нет, ведь бунт один из самых

надежных способов предугадать,

устроить прочно будущее… Так?

Осечки быть не может?

Егерь

Мы рискуем.

Ланская

И, значит, надо риск подстраховать.

Поставить все на бой один, друг мой,

по-юношески глупо.

Берсентьев

Раз за разом

долбить нам должно в запертую дверь,

покуда не отверзется. Вот способ

единственно надежный… Раз за разом

и не считая бывших неудач,

их сколько бы там ни было.

Ланская

На это

нужны вам будут средства.

Берсентьев

И еще!

Егерь

И что еще нам надо? Что, Берсентьев?

Ланская

На случай неудачи, блина комом.

Берсентьев

Громоотвод.

Ланская

Кто будет русским проклят

народом, кто правительством оболган,

Иудой назван, всячески осмеян,

на ком найдут уродства и отметки –

бесовские стигматы под одеждой,

чья кровь – нерусская, гнилая кровь –

отторгнется страной.

Егерь (Берсентьеву)

И это ты?

Берсентьев

На ком не виснет брань.

Ланская

И это он!

Егерь

Я вам не верю, Вера Николавна,

я думаю, без вас, без ваших шпилек

столкуемся мы легче, а, Берсентьев?

Арина

Он все равно все ей расскажет, сразу

к ней побежит – мы выиграем только

минуты запыхавшегося бега,

он в чем угодно, бедный, поклянется

и все, что не забудет, донесет

ей на решенье. Лучше сразу с ней

нам говорить, нам дело иметь.

Ланская

Так.

Берсентьев согласно кивает.

Егерь (после небольшого раздумья)

Что Панин – карта битая, согласен;

что шанс последний даден нам, согласен;

вопрос лишь в том, кто сможет не боясь

встать у руля. И тут любовник ваш

не постеснялся выдвинуть свою

кандидатуру.

Арина

Ты с ума сошел?

Берсентьев

Какой-такой любовник, кто любовник?

Ланская (долго и в упор смотрит на Егеря)

Какой ни есть, а Панин всем известен:

таскался вместе с Луцким по визитам

и примелькался. Вы против него

никто и звать никак вас, а Сережа –

он крепче всех был связан с Луцким, он

и оппонент и друг; потом они

рассорились, но мы им примиренье

изобразим; и, в самом деле, как,

болея, умирая, Луцкий мог

не встретиться, как мог он не позвать

единственного друга? И они

простили все друг другу на краю

могилы черной, и какой пошляк

и циник, в отрицанье поседелый,

посмеет не поверить?

Берсентьев

Так, все так.

Егерь

Он будет хуже Панина. Тот только

считает, копит деньги, эта ж пьянь

затеет бог весть что.

Ланская

Но мы ведь можем

Сережу контролировать. Вот вы

(обращается к Арине)

его и поведете, как нам надо.

Берсентьев

Ну что? Ты поведешь меня? Куда?

Я, впрочем, сам вас поведу! За мной!

Егерь

Конечно, риск велик…

Ланская

Ну, ну, давайте

рожайте.

Егерь

Почему бы не Берсентьев…

Берсентьев

Уразумел. А как тогда визжал: