Ода на рассвете

«Получил ли Зосимов, начальник лагеря, мое письмо? Подействовало ли моё ходатайство? Как же там моя Лена? Лена… Этот хрыч со всеми связями и влиянием ничегошеньки не может сделать. Ни то чтобы ее, даже себя вытащить из того мрака не в состоянии! Придушил бы его! Бездарь! … Но Лена! Как же ты могла?!» — Леонид глубоко вдохнул и с резким выдохом решительно пошёл вперед. Он знал, что если поставить на карту всё, что осталось, то можно многого добиться. Всё или ничего.

Русский кабак. Здесь можно узнать самые свежие и самые замшелые новости. Здесь останавливается весь цвет общества: в прямом смысле- в виде наиобсуждаемых сплетен; в переносном — в виде самих сплетников. Именно сюда в первую очередь направлялся Леонид Садовский, командир войск в русской рубахе. Он купил газетенку и сел за пустующий столик. В помещении было обкурено, из кухни валил густой пар. Ко всему этому смешивался стойкий запах перегара и пота.

Тихон Беленкин с первых страниц газеты узнал о том, что нагремевший арест генерала Пирова будет пересмотрен в кротчайший срок, что этому самолично изволил поспособствовать товарищ Зосимов, находя причину необоснованной. Сам генерал клянется в верности и преданности СССР, и что дело его суда принадлежит самому настоящему преступнику, которого он обещался поймать во что бы то ни стало. Он объясняет всю ситуацию нелепой ошибкой, допущенной государственными силами по простой человеческой неосмотрительности по причине массы груд таких же дел. Рассмотрение вопроса Пирова состоится 24 октября 1930 года.

«Сегодня… — оторвался от газеты Леонид и отдался на спинку стула. — Зосимов, ты уж постарайся! Хочешь ещё золота? Значит попотей немного.

Гм! Кто-то говорил о неподкупности партийных, о непреклонности и преданности коммунистов. Ха! Каждый хочет себе, и хочет побольше! Кого они обманывают? Одну власть свергнули, новую установили. Обещали, что с новой будет всё по-новому. Нет! Эта власть становится такой же, как и прежняя, если не хуже… Хотя… Их только чёрт разберет…»

— Эй, мужик! — стукнул по плечу Садовского краснолицый нетрезвый богатырского телосложения рабочий. — Тут свободно?

Садовский кивнул. Именно такой легкий на язык собеседник ему и нужен.

— Один момент! — предупредил тот и вернулся к барной стойке, прихватив оттуда две кружки пива. — Одну тебе, одну мне, — растолковал и разделил крестьянин. — Я угощаю, товарищ. Как хорошо, что ты один, о то мне совсем не с кем словом перемолвиться. А ты, я вижу, свояк, деревенский. Куда путь держишь?

— Я с нижнего Енисея. Место своё в мире ищу… За угощенье благодарствуй, но мы, южане, столько не пьем.

— А что так? — чуть ли не обиделся мужик. — Может водочки? Так я это мигом! Эй, Коля!

— Да нет, голубчик! Мне трезвая голова нужна.

— Ну, дело хозяйское, как говорится, — смирился рабочий и притянул кружку Леонида к себе.

— Ты мне лучше расскажи про место это. Какая есть работа? Какие люди тут живут? Какие здесь настроения, какие новости?

— Что тут рассказывать? Место тихое, люди мирные. Если хочешь работать, работай, будешь жить. Растем мы тут за счёт лагеря здешнего. Приводят тут всяких на лес. Иначе, мы тут бы совсем загинули. Хи-хи-хи! — деревенщина сделал пару упоительных глотков и продолжил. — Что из новостей? Этого у нас всегда много. Могу тебе начать рассказывать историю одну. Она началась ещё три года назад, и закончилась только этой весной. До сих пор об этом у нас судачат. Это про Пашку Мелентьева. Был у нас такой мужик… Хи-хи!

— Нет, нет. Ты меня прости, товарищ, но давай что-то посвежее.

— Пф-ф-ф! Изволите! Вообрази только себе! У нас тут… Хи-хи! Генерал сидит. Генерал! Хи-хи-хи! Угораздило же его, а? — рабочий хохотал и даже прослезился. Очевидно, что это было, действительно, смешно. Леонид молчал, желая выудить у него что-то более стоящее. Собеседник его ещё отглотнул, от чего стал ещё более развязистее. — Знаешь за что дали? Этот дурень повяз в какой-то афере с имуществом кулаков. Хотел себе всё прибрать, а жена его… (Ох, она тоже здесь.) Ему во всём помогала. — Леонид понял, что половина из всех этих басен додумана народом, но продолжал слушать. — А теперь он придумал себе оправдание, что это якобы подстава. О, та ты газетку, вижу, читал. Так там всё прописано. Он говорит, что как только его оправдают, так он сразу начнет с последнего кулака, которого выслал и ограбил тот самый злочинец, вор государства. Да! Тут всё написано. Эти кулаки, помещиками какими-то были. Как же их фамилия? Забавная такая… — мужик сосредоточил свою память, постучал пальцем по газете. — Моховы! Точно! — вспомнил он. — Генерал! Хе-хе! Обещал по освобождении поймать обидчика. Рассмотрение этого дела он начал еще на свободе. Так он говорит. Именно из-за этого генерал попался. Представляешь? Что за муть там у них! Только из-за того, что так всё запутано, их всех нужно засадить! Но! Только, товарищ, тш-ш-ш! Я тебе ничего не говорил. Добро?

— Добро, добро.

Мужик осушил свою кружку: