Ода на рассвете

— Но и не найдёте вы покоя на земле. Все здесь тленно и все суета. Только в Господе нашем можно найти мир душе, и даёт Он это утешение через Свое Слово Святое. Написано в Псалтири так: «Вспомни слово Твое к рабу Твоему, на которое Ты повелел мне уповать: это — утешение в бедствии моем, что слово Твое оживляет меня». 28

Читал ли ты Библию, милок?

— Бабуля! Вы знаете, что вам грозит за эту Библию и за эти слова? — смог поднять голову Володя. — Молчите, пока можете ещё жить нормально!

— Не-ет, голубчик, уже не буду молчать, — тихо возразила старушка. — Я думала до недавних пор также, как и ты, но это не верно. Старала хранить веру свою в келье монастырской. Думки были, что так нужно, что так Боженька велит… Но так Боженька не велит. И Слово Его о другом говорит.

Люди мне не так давно встретились. Шли дорогой, и поведали мне про правду, а я и задумалась, сама Библию стала читать и разуметь стала. Сожгла я иконки свои. Бог хочет, чтобы Ему одному мы молились.29 И отказалась я от монашества своего. Не угодно оно перед лицом Господним. Свет не прячут под сосудом, но ставят на стол, чтобы было светло всем в доме.30 И вот теперь я хожу, несу людям весть радостную в утешение сердцам скорбящим.

Иду я, значит, и вижу: вот, едут скорбящие, вы, значит. Дал мне Бог на ум: помочь вам нужно.

Так что, читал ли ты Библию? — повторила она свой вопрос.

— Не читал сам, бабуля, — снова опустил голову Владимир, переминая пальцы, — слушал пару раз, да и всё.

«Где можно столько заныкать?! 1189. Золотом. Где?» — ещё бурлилось у Володи в этой самой голове.

— А товарищи твои? Вы, ребята?

— Бабушка, вы это, нас не трогайте. Ладно? Устали, сил нет.

— Ну, слушайте тогда, — оставила их старуха и вернулась к Володе. — Не ведаю как тебя звать и как кликать тебя, но знаю, что должна рассказать тебе, и рассказать тебе о золоте бесценном.

Владимир, наконец, выровнял спину, слушая странницу только от скуки:

«Когда же прекратиться эта бестолковая болтовня?»

— О золоте, — продолжала бабка, шаря в своей дорожной заплатанной суме, — о чистом золоте. — У Володи вдруг проскользнуло какое-то мутное подозрение, что он где-то эти слова уже слышал. Но где? Оно было очень знакомым и нужным. Но почему? Он не понимал и только слушал. Нет, нельзя сказать, что он слушал попутчицу в полном внимании. Внимание сейчас больше посовещалось его внутреннему голосу, и именно он-то больше лишь путал хозяина.

Путница окончила поиски и достала из сумы резной ларец ручной работы. Он пробудил Володю. Внутренний голос примолк и в голове появилось какое-то просветление. Узоры показались ему сильно знакомы. Именно такой был выдуман ещё барином Андреем Моховым, и он его выполнял на исключительно дорогих вещицах.

— Чистое золото, — ещё не закончила старушка и, открыв ларец, достала оттуда старую книгу. «Библия» — было написано на ее обложке темного переплета. — Это, — сказала старица, бережно уложив книгу на колена, — 1189 килограмм чистого золота!

Владимир почувствовал, что что-то свалилось ему на голову и раздавило ее в щепки.

«Что?!», — пронеслось эхом по кругу, но слышал это только Володя. Он ухватился за свои виски, которые били точно молоты, пытаясь их утихомирить. Больно. Как же больно вдруг стало!

Молоты он все же смог унять. Не даром он был когда-то управляющим. Самообладание, хоть и не часто, но, так или иначе, посещало его.

Соратники Владимира уже давно держали ухо востро. Разговор с старухой принял другой оборот и это взбудоражило их любопытство.

— Почему же ты так считаешь, бабуля? — вскоре поинтересовался он. — Это же простая книга. Бумага, чернила, переплет и больше ничего. Почему золото? Почту именно 1189?

— Нет, милочек, это не простая книга, — улыбнулась старушка и ее лицо обрамилось новыми морщинами. — Это 66 книг, и 1189 глав, глав на вес золота, и золота чистого.

Владимир надрывисто засмеялся. Он смеялся и плакал одновременно. Он, наконец, все понял. Картина, которая была скрыта от его сребролюбивых очей, открылась перед ним. Все очень правильно и все очень красиво! Сходится! Как же он раньше всего этого не понимал! Во дураак!

— Эх, бабуля! — не так скоро к нему вернулась речь. — Где же ты со своей этой книгой раньше была?!

— Да, не было у меня ее раньше, — сказала бабка. — На днях ее выкупила. Да так и зачиталась ею! Была бы она у меня раньше! Сейчас она мне только в толк дана.

— Где же ты ее выкупила? — стал Володя совсем серьезным.

— У купца одного. Он ее у пьянчуги какого-то купил, а тот предательством от друга своего отобрал и убежал. А купец решил ее продать, потому что беды не желал на себя накликать ни от властей, ни от Боженьки… Тяжёлый путь прошла…

Володя, как и его товарищи, снова опустил голову; снова она тяжёлой стала.

«Вот она, правда! … Вот ты какая! … Что же с тобой теперь делать? … Как жить?»