Одарённая

Пока они говорили, она совсем растеряла всю ярость, больше не чувствовала ее, хотя ей хотелось бы. Потому что лучше ярость, чем пустота, пришедшая на ее место. Ей было жаль, что в ее чувствах к По все так переменилось, жаль, что все куда-то исчезло.

– Катса… – позвал он. – Мне нужно, чтобы ты меня слушала.

Моргнув, она заставила себя сосредоточиться на его словах.

– Но король Монси Лек – добрый человек, – возразила она. – У него не было причины так поступать.

– Может, и была, – отозвался он, – хотя непонятно какая. Что-то здесь не так, Катса. Я не обратил внимания на кое-какие ощущения от разговора с Мергоном, и, наверное, зря. К тому же сестра моего отца, королева Ашен, не стала бы поступать так, как ты рассказала. Она так крепка духом, так сильна. Не в ее привычках устраивать истерики и запираться от мужа вместе с ребенком. Клянусь, если бы ты только ее знала…

Он замолк, нахмурившись, и ударил в пол носком сапога.

– Я чувствую, что здесь замешано Монси. Не знаю, Дар это говорит или просто инстинкт. Как бы там ни было, я возвращаюсь в Сандер, и посмотрим, что удастся там выяснить. Дедушка поправляется, но ради его безопасности пусть остается в укрытии, пока я не доберусь до разгадки.

Вот так, значит. Он возвращается в Сандер, чтобы добраться до разгадки. И хорошо, что возвращается, – ей не хотелось, чтобы он копался в ее мыслях.

Но и не хотелось, чтобы он уезжал. И должно быть, По уже это знает, раз она это подумала. А теперь он еще и знает, что она знает, что он знает, раз она это подумала?

Это бред, это невозможно. Невозможно находиться с ним рядом.

Но все же Катса не хотела, чтобы он уезжал.

– Я надеялся, ты поедешь со мной, – вдруг добавил он, и она уставилась на него с открытым ртом. – Из нас вышла бы отличная команда. Вообще-то, я еще даже точно не знаю, куда направлюсь, но надеялся, ты подумаешь о том, чтобы ехать со мной. Если ты мне все еще друг.

Она не знала, что сказать.

– Разве твой Дар не подсказывает, друг я тебе или нет?

– А ты сама это знаешь?

Она попыталась об этом подумать, но в голове было пусто. Она чувствовала лишь оцепенение и печаль, чувствовала, что внутри все смешалось.

– Я не могу узнать твои чувства, – проговорил он, – если ты сама их не знаешь.

Вдруг он бросил взгляд на дверь. В следующий момент в нее постучали, и в комнату, не дожидаясь разрешения, ворвался управляющий. При виде его бледного, взволнованного лица она снова оказалась во власти реальности. Ранда. Ранда хочет ее видеть – и, скорее всего, убить. Еще до всего этого сумасшествия с По она ослушалась приказа Ранды.

– Король приказывает вам предстать перед ним немедленно, миледи, – сказал управляющий. – Простите меня, миледи. Он сказал, что, если вы не явитесь, он отправит за вами всю свою стражу.

– Хорошо, – ответила Катса. – Передайте ему, что я сейчас же явлюсь.

– Благодарю, миледи. – Управляющий развернулся и тут же удрал.

Катса нахмурилась.

– Всю свою стражу! Он думает, они могут что-то мне сделать? Нужно было сказать, чтобы посылал, – просто ради забавы. – Она обвела комнату взглядом. – Наверное, стоит взять нож.

По посмотрел на нее, прищурившись:

– Что ты сделала? Что случилось?

– Я его ослушалась. Он послал меня пытать одного ни в чем не повинного беднягу-лорда, а я решила, что не стану этого делать. Как думаешь, стоит взять нож? – Она направилась в оружейную.

По последовал за ней:

– Зачем? Что случится на этой встрече?

– Я не знаю, не знаю. Ох, По, я боюсь: если он меня разозлит, мне захочется его убить. А что, если он станет угрожать и не оставит мне выбора?

Катса рухнула в кресло и уронила голову на стол, за которым собирался Совет. Почему нужно идти к Ранде именно сейчас, когда у нее такой водоворот в мыслях? Едва услышав его голос, она выйдет из себя и сделает что-нибудь ужасное.

По опустился в соседнее кресло и сел вполоборота, не отрывая от нее взгляда.

– Катса, – начал он, – послушай меня. Ты – самый могущественный человек из всех, кого я встречал в своей жизни. Ты вольна поступать как знаешь, как тебе вздумается. Никто не сможет тебя к чему-то принудить, и дядя для тебя не угроза. Как только ты войдешь в тронный зал, ты вольна делать что пожелаешь. Если не хочешь причинять ему боль, Катса, просто реши этого не делать.

– Но как же мне поступать?

– Ты поймешь, – ответил По. – Как только решишь, чего ты делать не станешь. Ты не тронешь его и не дашь ему тронуть себя. Остальное поймешь по ситуации.

Она выдохнула на крышку стола. Не самый блестящий план.

– Это единственный вариант, Катса. Ты вольна делать что хочешь.

Она выпрямилась в кресле и посмотрела на него:

– Зачем ты так говоришь, ведь это неправда. Я не вольна запретить тебе чувствовать мои мысли.

Его брови взлетели вверх.

– Но ты ведь можешь убить меня.

– Не могу, – возразила Катса. – Ведь ты поймешь, что я собираюсь тебя убить, сбежишь и никогда не вернешься.

– Я этого не сделаю.

– Сделаешь, если я задумаю тебя убить.

– Нет, Катса, я не смогу.

На этой бессмысленной ноте она замахала руками:

– Довольно, я этого больше не выдержу!