Одарённая

Раффин суетился, бегая от одного коня к другому, проверяя седла, закрепляя стремена.

– Наверное, не стоит беспокоиться о вашей безопасности, раз вы едете вместе.

– Все будет в порядке. – Катса потянула за ремень седельной сумки и перебросила ее через спину лошади к По.

– У вас есть список союзников Совета в Сандере? – спросил Раффин. – А карты? Провиант на сегодня взяли? А деньги не забыли?

Катса улыбнулась – он вел себя точно заботливая матушка, которая отправляет своего отпрыска в далекое путешествие.

– По – принц Лионида, – сказала она. – И всегда возит с собой мешки золота, у него и конь поэтому такой большой.

Раффин посмотрел на нее сверху вниз, в глазах его плескался смех.

– Вот, возьми. – Он сомкнул пальцы на небольшом мешочке. – Это снадобья – на случай, если потребуются. Я их все надписал, чтобы было понятно, от чего они помогают.

По шагнул вперед и протянул руку Банну:

– Спасибо за все. – Потом пожал руку Раффину. – Вы ведь позаботитесь о дедушке, пока меня не будет?

– Пока мы рядом, с ним ничего не случится, – уверил Раффин.

По сел на коня, Катса взяла ладони Банна в свои и крепко их пожала, а потом подошла к Раффину и, подняв голову, посмотрела ему в лицо.

– Ну… – пробормотал он. – Вы нам дадите знать, как дела, если будет возможность?

– Конечно, – отозвалась Катса.

Он опустил глаза в пол, потом кашлянул, потом потер шею и вздохнул. Ей снова ужасно захотелось, чтобы его тут не было, потому что слезы готовы были вот-вот потечь по щекам и не было сил их сдержать.

– Ну, – проговорил Раффин, – когда-нибудь мы увидимся снова, сестренка.

Катса потянулась к нему, обвила руками шею, а он поднял ее в воздух и крепко обнял, и на мгновение она замерла, уткнувшись носом ему в воротник.

И вот ноги снова коснулись земли. Отойдя, Катса вскочила в седло.

– Едем, – сказала она По и ни разу не оглянулась, пока их лошади рысью выезжали с конного двора.

Маршрут был приблизительный и постоянно менялся, потому что единственной четкой целью был поиск любого пути, который может приблизить их к разгадке тайны похищения. Первым пунктом назначения стал постоялый двор к югу от Мергониона, в трех днях езды от Рандиона, – он стоял на пути, по которому, скорее всего, следовали похитители. Здесь часто останавливались шпионы Мергона, а также купцы и путешественники из портовых городов Сандера, а часто и Монси. По счел, что такое начало ничем не хуже любого другого, к тому же это не уводило их с пути, который шел в Монси.

Они не стали скрывать свои имена. Во всех семи королевствах Катсу узнавал по глазам каждый, чьих ушей хоть раз касались рассказы о ней. В По сразу признавали лионидца, а его собственные глаза, да еще и попутчица, щедро давали пищу для разговоров. Поспешный отъезд Катсы со двора Ранды вместе с лионидским принцем быстро окажется у всех на устах. Любая попытка скрыть свою личность бесполезна; Катса даже не потрудилась переменить синюю тунику и штаны, которые выдавали ее принадлежность к королевской семье. Цель их путешествия тоже не останется тайной, ведь все уже привыкли к мысли, что Одаренный лионидец ищет своего деда, значит теперь в поисках ему помогала Одаренная дама. Их вопросы, маршрут, даже то, что они ели за ужином, – все станет поводом для сплетен.

Но все же этот обман был им надежным прикрытием, ведь всем невдомек, что Катса и По ищут не лионидца, а причины его похищения. Никто не поймет, что они знают о причастности Мергона и подозревают Лека, короля Монси. И никто даже не предполагает, сколь многое может выяснить лионидец, задавая самые обычные вопросы.

По был отличным наездником, и они ехали с почти привычной для Катсы скоростью. Деревья южных лесов проносились мимо, стук копыт успокаивал и заставлял утихнуть боль расставания.

Она была рада По, ей нравилось ехать в его обществе, но, когда они остановились, чтобы размять ноги и поесть, ее снова охватило смущение, она не знала, как себя вести, что сказать.

– Посиди со мной, Катса.

Он сидел на огромном стволе упавшего дерева, а она смотрела на него, спрятавшись за лошадью.

– Катса… – сказал он. – Катса, милая, обещаю, я не стану кусаться. Я сейчас не чувствую никаких твоих мыслей, кроме того, что стесняю тебя. Иди сюда, давай поговорим.

Тогда она подошла и села рядом, но ничего не говорила и даже старалась на него не смотреть, потому что боялась его глаз.

– Катса, – начал наконец По, после того как они несколько минут молча жевали, – со временем ты ко мне привыкнешь. Мы научимся общаться. Чем мне тебе помочь? Говорить тебе, если почувствую что-то при помощи своего Дара? Чтобы ты поняла, как он действует?

Такое предложение показалось ей не слишком привлекательным: она предпочла бы притвориться, что он вообще ничего такого не чувствует. Но он был прав. Они теперь вместе надолго, и чем раньше она с этим смирится, тем лучше.

– Да.

– Хорошо, так и сделаю. У тебя есть вопросы? Я на все отвечу.

– Мне кажется, – начала она, – если ты всегда будешь знать, что́ я о тебе думаю, то ты должен мне рассказывать все, что думаешь обо мне, как только подумаешь. Всегда.