Один день что три осени

– Я тебя понимаю, сама, как услышала, заколебалась. Может, тогда откажем? – нерешительно спросила Ма Сяомэн и, помолчав, добавила, – мы то ладно, но у нас все-таки ребенок.

– Это да, – отозвался Минлян.

– Тогда завтра я позвоню ей и скажу, что, если она приедет одна, пусть приезжает, а с подругой мы ее принять не готовы.

– Тоже верно, – согласился Минлян.

Тогда Ма Сяомэн встала с кровати и пошла к себе в комнату.

В тот же день Минляну позвонил Фань Ючжи, который когда-то работал водителем автобуса в районе Даобэй, и сообщил, что восьмого числа приглашает его на свадьбу своей дочери Фужун. Свой звонок он подкрепил сообщением в Вичате: «Восьмого мая на лужайке в парке Сунь Ятсена. Подъезжай к десяти утра, остальное при встрече, это крайне важно». На Новый год и в другие праздники Минлян частенько приезжал в район Даобэй, чтобы навестить Фань Ючжи. Двадцать лет назад, когда Минлян с Ма Сяомэн впервые приехали в Сиань именно Фань Ючжи помогал им устроиться на месте. Спустя двадцать лет Фань Ючжи заработал себе некроз бедренной кости и теперь сидел в инвалидном кресле, не имея возможности и дальше работать водителем, теперь за счет страховки он сидел дома.

Восьмого мая в половине десятого утра Минлян прибыл на лужайку парка Сунь Ятсена. Именно здесь должна была состояться свадебная церемония Фужун. Минлян заранее узнал, что семья будущего мужа Фужун относилась к крупным застройщикам. Их фамилия была Цзинь, дом самого Минляна строила как раз их компания. На лужайке установили сцену, к ней, прямо от расположенной у входа арки из живых цветов вела красная ковровая дорожка; на этой же лужайке разместили более сотни накрытых белыми скатертями столов, стулья вокруг них украшали красные шелковые ленты; и там и сям на лужайке толпились гости; на сцене играл духовой оркестр. Сначала Минлян подошел к специальному столику, где вручил денежный подарок и букет, а потом, чтобы не мозолить глаза, растворился в толпе гостей; наконец, у одного из столиков он нашел Фань Ючжи. Этот столик стоял под персиковым деревом на самом краю лужайки. Фань Ючжи в костюме и красном галстуке сидел в инвалидном кресле. Минлян подошел к нему и, пожимая руку, поприветствовал:

– Братец Ючжи, я впечатлен размахом, рад, что Фужун нашла такого замечательного парня.

– Спасибо, спасибо, – улыбаясь, откликнулся Фань Ючжи и, усаживая Минляна рядом, уже шепотом добавил, – этот «замечательный парень» уже в печенках у меня сидит.

– А что такое? – удивился Минлян.

– Из-за того, что я, видите ли, инвалид, меня заранее предупредили, чтобы я сидел дома и на свадьбе не показывался, но меня вдруг такое зло взяло, думаю, приду и все, чего бы мне это не стоило.

– Слов нет. Вот это родственнички вам попались.

– Да ладно, если бы все это шло с их подачи, но тут постаралась Фужун, стала мне объяснять, что со стороны мужа придут исключительно респектабельные люди – испугалась, что я ее опозорю.

Минлян потерял дар речи, а Фань Ючжи продолжал.

– А как увидела, что я все-таки пришел, отсадила меня сюда, подальше от главного стола.

Минлян прикинув, что между ними и сценой размещалось больше десяти столов, тем не менее принялся убеждать приятеля:

– Братец Ючжи, да тут везде одинаково, за каждым столом все равно будут одни и те же закуски.

Тут Фань Ючжи снова шепнул Минляну:

– Эти люди, хоть и при деньгах, но как они им достались, предпочитают умалчивать.

– Что вы хотите сказать?

– Его отец в свое время был обычным хулиганом на районе.

– Братец Ючжи, героями становятся независимо от происхождения.