Один день короля Харууна

Сначала возникло ощущение, что в больницу набилось немерено народу. Был Ватракс, заместитель Джанин на посту начальника стражи, который на время выполнял её обязанности ― когда она ему это позволяла, конечно; была Анна, которая жалась к стене, комкая платок на шее и не замечая, что вот-вот порвёт его, был Остен, который держался куда мужественнее неё, по крайней мере, ничем не показывал, что первый день ученичества выбил его из колеи. Был здесь Авель Прим, конечно, по долгу службы. И наконец, когда в больницу вошли Харуун и Мелле, стало казаться, что в помещении совсем тесно.

Харуун устремил взгляд туда, где, как он видел из окна, лежал Туркас. Теперь он был, несомненно, мёртв. Его глаза были широко раскрыты, взгляд упирался в потолок, на губах высыхала пена, но, судя по одеялу, которое не было сброшено на пол, умер он быстро и если и испытывал мучения, то они скоро закончились.

В комнате висело мрачное молчание. Наконец, поняв, чего от него ждут, Харуун медленно подошёл к постели Туркаса и закрыл ему глаза. Осознание, что теперь он никогда не услышит правду, настигло его поздно и принесло только разочарование. Боги сказали своё слово ― разве он мог этому препятствовать? Следовало расспросить Туркаса раньше! Но боги не желали, чтобы город знал правду и готовился к своей участи…

Харуун развернулся к своим подданным.

– Мелле, ― сказал он, указывая пальцем на стражника, чтобы подкрепить свои слова уверенным жестом, ― возьми себе напарника и отправляйтесь к домам Нэма и Энни, проверьте, всё ли в порядке. Если да, оставайтесь при них неотлучно. Если нет, поднимайте тревогу.

Повинуясь его приказу, Мелле тут же умчался, а на улице раздался голос Джанин.

– Разве же мне дадут спокойно разродиться? ― вопрошала она, поднимаясь по ступеням.

Она возникла в дверях, опираясь на неизменное копье, которое из оружия превратилось в посох. Ватракс немедленно подставил ей стул. Джанин тяжело уселась, отставила копье к стене и повернулась к дверному проёму:

– Заходи.

Неслышной тенью вошла Викки, скромная ученица, которая выглядела невинно и испуганно одновременно. Однако от Харууна не укрылся её взгляд, который она исподлобья бросила на мёртвого Туркаса. Затем Викки встала за стулом наставницы и спрятала руки за спиной.

– Итак, произнесла Джанин, ― он мёртв. Анна, ты подтверждаешь смерть?

– Да, ― тихо сказала та, не отходя от стены.

Джанин вздохнула.

– Авель, протокол.

Авель Прим выхватил лист из своей папки и начал строчить на нём куском грифеля. Пока Джанин диктовала официальные фразы, Харуун обошёл вокруг постели покойного и осмотрел вещи, которые лежали рядом. Но кроме глиняной кружки и кувшина с водой на столике рядом с ним ничего не было.

– Отчего умер Туркас? ― спросил Харуун, прервав Джанин. ― Анна, я тебя спрашиваю. Подойди сюда.

Анна отклеилась от стены и подошла, потерянная и удручённая. Харуун понимал её ― смерть пациента по врачу всегда ударяет больно, как бы они ни старались этого не показывать.

– Туркас был очень измождён, ― сказала она. ― Санитары помогли ему помыться и переодеться, отнесли сюда, я напоила его и дала поесть. Возможно, он не выдержал именно этого.

– Как это? ― резко спросил Харуун.

– Так бывает, ― пояснила Анна. ― Вы же знаете, если долго голодавшего сразу обильно накормить, он умрёт. Организм не успел перестроиться.

– Ты давала ему обильную пищу? ― спросила Джанин.

– Нет, только куриный бульон, кусочек мяса и немного сухарей… ― робко произнесла Анна и оглянулась на Остена.

– Запишите показания врача, ― велела Джанин Авелю Приму. ― Вы пришли после молитвы и нашли его мёртвым?

– Всё так, ― подтвердила Анна.

– Тогда отчего он умер? ― спросил Ватракс. ― Он оголодал и добрался до еды, которая была приготовлена в больнице? А ты не видела, потому что была…

– На открытом уроке, ― подтвердила Анна. ― Когда я уходила, он спал.

– Какая еда оставалась здесь? ― спросила Джанин.

– Немного бульона, куриная грудка, сухари, ― перечислила Анна.

– Проверить, ― приказал Харуун, указывая на печь, на которой стояла кастрюля.

Ватракс подошёл и откинул крышку.

– Мяса нет, ― сказал он. Харуун сделал шаг ближе и заглянул, чтобы убедиться своими глазами.

– Он обожрался, ― подвела итог Джанин. ― Потрясающе. Ватракс, тебе придётся заняться похоронами.

Ватракс кивнул и вышел. Анна стояла у постели Туркаса, едва не плача.

– Как я могла? ― повторяла она. ― Как я могла не уследить? Не подумать?

– Учитель, это не ваша вина, ― попытался Остен её утешить, обнимая её за пояс. Он ластился к ней, как ластится щенок к матери. ― Учитель, не плачьте! Анна! Прошу тебя!

Харуун развёл руками, как будто тоже подводя итог. Боги распорядились так. Безмозглый Туркас… И всё же у него словно гора упала с плеч. Разговоры об огнях можно спокойно объявить бредом сумасшедшего, Нэма и Энни поблагодарить за милосердие, оказанное изгнаннику, ― и тема будет закрыта.

И ещё следует послать разведку к берегу моря ― чтобы самому было спокойнее.