Один из первых

Там я захожу в расположение одного саперного взвода и беседую с его командиром. Прапорщик очень смел и находчив. Он готовится к ночной вылазке к Дону и охотно рассказывает мне все, что знает о канате, перетянутом через реку. Оказывается, они уже не раз подрывали то место на берегу, куда русские крепили канат, но через два-три дня канат снова перекидывали через Дон. К самой узкой части берега добраться нелегко, потому что, хотя заминирована она не противником, а нами, русские кое-где заложили там и свои мины. Получился занятный ребус для минеров обеих сторон.

В Семидесятское я вернулся поздно вечером. Меня ждала обычная программа: сначала мытье в бочке, затем безвкусная баланда, жесткий, как подошва, кусок мяса и покрытый плесенью хлеб. Помимо этого мой денщик принес мне японские рыбные консервы и сухари. Это мне более по вкусу, чем немецкое.

Пока я ужинал, любопытные офицеры окружили меня, и мне волей-неволей пришлось рассказывать о своих похождениях. Никто из них все еще не верил в возможность существования подводного моста через Дон, хотя об этом уже докладывали и наши авиационные разведчики. За разговором я замечаю, что настроение у всех безоблачное. Не могу понять, в чем дело. Разгадать загадку мне помог капитан Барта.

Оказалось, что командование немецкой группы армий наконец разрешило использовать группу Задора из нашей бронетанковой дивизии для действий в районе излучины Дона. Руководить наступлением будет сам командир 1-й бронетанковой дивизии генерал-лейтенант Вереш. Он уже побывал у командира корпуса и обговорил с ним все детали предстоящей операции. Вереш обещал решительным наступлением отбросить русские части из излучины Дона и просил немного времени на подготовку наступления.

— Так что, Даника, мы находимся перед решающими событиями, — закончил свой рассказ Барта.

Среди офицеров начались споры о реальности этого плана, я хотел вмешаться, но меня вызвал к себе Шоймоши.

— Господин капитан, завтра, 17 июля, вы проведете показное гранатометание лимонками с солдатами тылового батальона. При этом будут присутствовать немецкие офицеры связи. Немцы, поскольку они действуют вместе с нами, хотят научиться метать такие гранаты. Такие они, немцы… все-то им надо знать.

Неподалеку от села я нашел идеальное место для метания гранат. На следующий день после обеда, пригласив немецких офицеров, мы направились на импровизированный полигон. Несмотря на мои старания, солдаты все же не смогли так метнуть гранату, чтобы предохранительная чека выпадала из нее на лету. Гранаты, не разрываясь, падали на землю. Попробовали метать немцы — результат тот же самый.

Заключение немцев было единодушным: гранаты плохой конструкции. Мы согласились с ними. Начало уже темнеть, и мы вернулись в расположение штаба, решив подорвать оставшиеся на поле гранаты на следующее утро.

Утром, придя на наш полигон, мы с изумлением заметили, что здесь кто-то до нас уже побывал: не хватало пяти неразорвавшихся гранат.

На соседнем лугу сидели у костра трое русских мальчуганов. В-нескольких метрах от них паслись коровы. Я попробовал объясниться с ними и одновременно узнать, не ходил кто-нибудь из них по полю, где лежали гранаты, ведь ребята везде одинаковы. Мальчишки испуганно таращили на нас глаза и молчали. Поняв, в чем дело, они повели нас к кустам, где мы увидели свои гранаты — все пять, и разряженные. Ума не приложу, как десятилетние мальчишки смогли разобрать по частям гранаты, которые могли взорваться от малейшего неловкого движения.

Шоймоши только пожал плечами, когда я доложил ему об этом.

Вечером в штабе нас познакомили с планом обороны берега Дона и распределением сил и средств во 2-й венгерской армии. Шоймоши лично проводил совещание.

— Господа офицеры, прошу внимания! — начал он. — По всему берегу мы протянем проволочные заграждения, за ними будут находиться окопы для охранения, а позади них пройдет первая траншея. Благодарю вас, господа, у меня все!

Я хотел выйти со всеми, но Шоймоши дотронулся до моего плеча, сделав знак остаться.

— Господин генерал-полковник не согласен с начальником штаба в отношении организации обороны, поэтому вместе с капитаном Концем разработайте документ о трудностях обороны в излучине Дона. Тебе будет полезно как следует изучить полосу обороны нашего корпуса.

4

Словно затворник, сижу один в небольшом сельском домике. Сижу и ломаю голову. Вот уже вторая половина июля началась, а мы находимся за несколько тысяч километров от родины, от семьи, от всего, что так дорого нам.

В дверь постучали. В комнату вошел капитан Карачони.

— Почему ты здесь, а не на очередном совещании в штабе? — удивился он.

— Черт возьми! — вскочил я. — Совсем вылетело из головы. Но мой шеф был там.

— Если хочешь, я расскажу тебе, что там было.

— Сделай одолжение.