Одиннадцатый цикл

Акар не растерялся. Отшвырнув топорище, он подхватил дубину убитого сородича и ринулся на меня с оглушительным ревом. Я превратила руки в две половины огромного каплевидного щита и сомкнула их, чтобы рассеять мощь атак. Видеть ничего не видела – а вот бесперебойный град неумолимых ударов ощущала сполна.

Он охаживал дубиной щит, больно сотрясая мне плечи и вдалбливая меня в землю. С минуты на минуту тело начнет сдавать.

Гигант нанес удар справа, опрокидывая меня на живот. Плечо пронзило тупой болью, а спина оказалась беззащитной. Я превратила щит обратно в руки, и тут дубина со всего размаха сокрушила меня сзади. От этой неимоверной мощи я отрывисто взвизгнула, захлопала ртом. Если бы не старания Кузнеца, мне бы точно пришел конец.

Глотнув воздуха, я взревела в ответ. Мы оба зверели; пещерные инстинкты брали верх. Огненная кровь ринулась в руку, и та зажужжала, чешуйки оживленно зашелестели. Я вспомнила, как чуть не убила Эрефиэля.

Налитый мощью кулак ухнул под меня и взрыл землю, взметывая в воздух все и вся.

Плеснуло в стороны ошметками почвы, грязью. Нас с противником отшвырнуло друг от друга. На месте удара осталась только неаккуратная дымящаяся воронка.

Плечо горело огнем. Правый протез обмяк и перестал лучиться.

Тело не выдержало чрезмерной нагрузки. Акар на моих глазах кое-как поднялся на ноги. Силача шатало из стороны в сторону, кривая дубина у него в руке была выщерблена, а из раскроенного лба резво бежал багровый ручеек. Он повернулся. Перед глазами у меня плыло, каждый дюйм тела выжигало изнутри.

Конечности не слушались – их хватило разве что чуть-чуть сжать пальцы. Я сидела, глядя на него в полузабытьи, и думала: «Неужели конец? Надеялась, продержусь подольше».

И тут сбоку с чудовищным рыком вылетел Хрома. Он повалил противника наземь и стал молотить его моей ногой, надрывая глотку чисто звериным истошным воем. Кровь и мясные ошметки разлетались во все стороны. От безумного огня в его глазах делалось жутко.

У меня вырвался невольный смешок. Забавно это: последнего забивают до смерти моей ногой, вышвыривая в небо рваные полосы крови. До меня доносились звук рвущихся тканей и треск костей, а после – только хлюпанье.

* * *

По-видимому, меня лишило сознания.

Очнувшись, я ничего не понимала. Где я? Что происходит? Чувствовала только страшную слабость и тошноту. Ощущения в теле такие, будто не один год проспала на куче камней. Я прислушалась к себе и вдруг осознала, что движусь. Меня покачивало вверх-вниз, как при ходьбе. В этот миг вспыхнуло воспоминание о бое, и следом я разглядела перед собой угольную кожу – и поняла, что закреплена на акарской спине. В груди моментально захолонуло… Но затем я рассмотрела знакомые черты и узнала запах.

– Хро… Хрома?

Еще не рассвело, однако непроницаемая чернота Чащи уже переходила в серые оттенки.

Хрома осторожно глянул на меня через плечо.

– Отдыхай, – только и ответил он.

От качки и усталости желудок подступил к горлу. Я не сдержалась, и меня вывернуло прямо ему на спину. Акар и слова не сказал.

Вскоре он по своему же совету остановился на привал у ручья, где смыл с нас обоих рвоту и набрал для меня воды в руки. Я осторожно нагнулась попить, не разрывая зрительного контакта. Сколь многим, дошло до меня вдруг, я ему обязана. Признаться, взглянуть в лицо ненависти и предрассудкам, с которыми живу всю жизнь, я готова не была. Тут же нахлынули сомнения и неуверенность. Пока что остановлюсь на том, что могу и должна доверять Хроме.

И вот, слегка набравшись сил, я справилась, что к чему. При обмороке протезы отстегнулись, и Хрома сложил их в сумку убитого сородича с кое-какой провизией, а из других мешков и лозы связал для меня заплечные носилки. Железные осколки в плоти, сообщил он, вылезли сами по себе – тело вытолкнуло их, исцеляя ранения.

Заря тем временем уже занялась. Было видно, как мы оба вымотаны. Бессонные ночи и два сражения взяли свое, но должный отдых для нас сейчас – непозволительная роскошь.

– Ай, голова! – Я сильно зажмурилась от внезапной боли и дотронулась культей до бритого черепа. На нем обнаружилась солидная шишка. – Видимо, тот акар саданул сильнее, чем показалось.

Хрома, разводящий в этот миг небольшой костер – уже рассвело, так что нас не заметят, – вдруг отвел глаза. Казалось, пристыженно.

– Ты чего? – удивилась я.

Он смешался, не поднимая глаз.

– В общем, пока ты была без сознания, я соорудил носилки… только они сначала не очень удались. – Акар пожевал губу, как бы гадая, стоит ли продолжать. – Лямку оборвало, и ты сильно треснулась головой. – На этих словах он весь сгруппировался, приготовился к тому, что сейчас я вспылю.

Я сидела на валуне под деревом – и не вспылила. Я рассмеялась. Взорвалась таким хохотом, что грудь расперло и слезы брызнули из глаз. Я уже чуть не падала с валуна, но, клянусь Осуларом, не могла умолкнуть.

Когда я пришла в себя и припадок кипучей энергии утих до редких судорожных смешков, Хрома и сам с улыбкой хмыкнул.

– Что тебя так насмешило?

Надо бы собраться, думала я, но ничего не обещать не могу.