Одиночка

Саша внимательно разглядела его тридцатидвухлетнее, подтянутое – без выпирающих мышц, но и без лишнего веса – тело. Искала подвох – как же без подвоха-то, – но пока явных проблем не нашлось. Острых тем он не поднимал, слушал внимательно, рассказывал о себе много, открыто, но без бахвальства. С родителями общался неплохо, работал замначальника отдела закупок, жил в ипотечной однушке, существенный первоначальный взнос на которую заработал сам. Еще недавно купил машину. Детей, жен и женщин, претендующих на эту роль в ближайшие три года, не было. Он работал, бегал и много чем интересовался.

На этом интервью закончилось. Разом заговорили о другом, разном.

И Саша расслабилась. Она почти не трепыхалась от каждого сообщения на телефоне – мало ли что-то случилось с ребенком, и Инна ждет ответ. Наслаждалась – а когда еще такое будет – внезапным чувством единения, желанием обмениваться словами еще и еще.

Они проговорили в ресторане три часа. Потом еще полчаса перед ее подъездом – Дима отпустил такси, а Саша предупредила подругу.

На прощание он ее обнял, а ей не хотелось его оттолкнуть.

ей хотелось задержать время

ей хотелось его еще

* * *

Кровяной подтек краски под глазом добавлял ему винни кровожадности. Кинется – не кинется, подумала Саша и вздрогнула.

Вот до чего доводит долгое ожидание и, очевидно, психопатическое состояние Тупое монотонное сидячее. Вылезшее в понедельник утром на комиссии, после которой должны решить: дать или не дать ребенку и инвалидность, и пособие на его содержание, и уход если мать дошла до того, что сама обеспечить не может (зачеркнуть-зачеркнуть, не думать, срочно)

Документы уже проверили:

«да, везде нужно заполнить, пишите хорошо, понятно»

«где СНИЛС ваш и ребенка, а вот, вижу, а копии, да-да, вот; все в порядке»

«семья неполная, ага, мать-одиночка»

«все, ждите в коридоре, вас вызовут на прием»

И что же.

Просторные помещения, неплохой ремонт, расписанные художниками стены, приличный туалет, и тут же, тут он. Винни Пух со свежеокрашенной стены страшно-внимательно наблюдал за Сашей.

Все вокруг замерло. Где-то далеко за углом скрипнул каблук по линолеуму. Голоса из детской комнаты служили тишине фоном. Изредка менялись люди, вот их можно было рассматривать, отвлекаясь от винни-винни, пуха-пуха хорошая же сказка была, чего это она?

Скамейки, для таких размеров коридоров, стояли полупустые – мужчина уставился в телефон, рядом подросток, на костылях, тоже с телефоном. Женщина, тучная, красная, по косвенным признакам, беременная, поглядывала – и Саша несколько секунд, – как ее мальчишка занимает социального педагога в детской комнате. Немолодая пара с двумя детьми – все тускло-рыжие, молча и хмуро изучали экраны, каждый свой.

Яркой семье выдали заключение, и они стали собираться – убирать телефоны ну мам – я сказала, быстро положил, ты че не слышал? Искать номерки от гардероба да ты куда вечно все деваешь, нормально положить не могла? – не ори, а, я положила, а кто всю сумку переворошил, сигареты искал Обсуждать семейные планы а теперь в пекарню? – ага, зайдем, ты ж жирная, как тварина, еще дальше жиреть собралась мамка ваша, одежда вон скоро треснет, только жрать и умеете все, пользы от вас никакой – ты не ори, а, на себя б посмотрел, сам не помнишь, детям обещал по сосиске в тесте – че, бля, делать с вами, зайдем

Что? Зайдем? Пора на осмотр?

В кабинете Саша раздела ребенка – как и сказали, ответила на вопросы, которые задавали. Какой хороший мальчик, похвалила одна из тетенек, не та, что осматривала, не та, что печатала что-то в компьютере, не та, что сидела к ним спиной. Да, с улыбкой ответила Саша. И когда все закончилось, снова пошла покорно ожидать в коридор.

«Дали на год», – позже написала она Инне и папе.

Дали, дали, отсрочили безденежье и голод, дали возможность выучиться новому, оплатить долг по коммуналке. Еще немного бумаг, и на руках будет какой-никакой свой-ее-его доход. Хоть что-то получилось!

Она шла, думала, улыбалась.

И Винни улыбался, провожая Сашу и коляску взглядом.

* * *

Она запросила пробные уроки к курсам и несколько ближайших ночей провела перед ноутбуком. Прежде чем потратить деньги, пусть сначала даже и небольшие – из-за рассрочки, нужно быть совершенно уверенной в потенциале новой профессии.

Поэтому когда Инна увидела ее в пятницу вечером, то покачала головой:

– Определилась?