Одиночка

Она смутилась. Он был слишком уж симпатичный. Улыбчивый, голубоглазый, под капюшоном коротко стриженный, да и в нелепой куртке такие куртки обычно они, одинокие мужчины, выбирают себе сами, без участия женщины, постоянной партнерши совершенно милый.

– Посчитаю мою отлучку за обед. Может, кофе? – предложил он.

Одиннадцать. Инна ее не ждет. Почему бы и нет?

– А знаете, – сказала она и встала, – у меня есть полчаса.

– Кстати, я Дима.

– Александра.

Александра?

Он взял ей кофе. И какой-то модный рогалик с кремом в шуршащей бумаге. Солнце жарило, словно уже был май, а не новорожденный весной рожденный март. Они шли по аллее, и она вроде как забыла, что значит вот так с мужчиной идти при свете дня просто идти и разговаривать без спешки и намеков, наслаждаться друг другом. Забыла, но помнила.

как это, оказывается, хорошо

– Вы недалеко живете?

– Далеко, просто приехала по делам.

Они сошли с дорожки и остановились. И снова. Сырая холодная земля пахла очень узнаваемо, тревожно. Саша расфокусированно смотрела вперед, на застывший пруд. А потом медленно развернула рогалик. Раньше она, возможно, застеснялась бы шуршать бумажным пакетом, крошить на куртку, открывать рот и жевать булку рядом с малознакомым и красивым молодым человеком. Но с ним было легко.

– Земля промерзла, но уже не снег, почти весна, – заметил он.

– Почти петрикор.

– Перикор?

– Петрикор. Запах земли после дождя. Только тут от таяния снега.

– Необычное слово, никогда не слышал. Я больше люблю запах мокрого асфальта. Но это совсем банально.

– Если нравится, то какая разница – банально или нет?

– Для меня весенняя земля пахнет смертью.

это не она сказала, не она, но будто она

Саша допила последний глоток кофе, пожала плечами.

– Моя собака умерла в марте.

– Жаль. Ты очень любил ее?

Она и не заметила, как перешла на «ты». Смутилась.

– Он был моим самым любимым существом в мире с подросткового возраста. Больше пока никаких животных не завожу. Тяжело. Хоть ему и было уже пятнадцать лет. Машина сбила, и это слишком неожиданно, чтобы, ну, чтобы…

Саша внимательно слушала.

– А у нас, конечно, очень странный разговор для начала знакомства, – словно очнулся Дима. – Сейчас мы должны бы поочередно делиться любимыми занятиями, книгами, сериалами и пытаться найти что-то общее. Я должен бы пригласить вас как-нибудь посмотреть «Пену дней». Но мы свернули не туда.

– Что поделать, и люди, и животные умирают.

но не может же знакомство начинаться со смерти, не может, не должно, лишь кончаться, кончаться, когда все уже сделано, сказано, когда все уже целиком и полностью, от начала и до

и идеально, как в сказке, чтобы получилось закончить вместе, в один день, потому что это и есть счастье, неодиночество до самого конца

– Вы верите в Бога?

Он напрягся. Интересно, как от этого вопроса неуютно становилось людям. Причем не от сложности, а от того, что он подразумевает мгновенный, четкий и внятный ответ, который мало кому доступен, мало у кого припасен в картхолдере между кредитными картами и деньгами.

только достань и предъяви

– А надо?

– Не знаю, – призналась Саша. – Я и сама ищу ответ.

– А где ищете?

– В себе.

Саша посмотрела на телефон. Полдень. Пора.

– Давайте традиционно, найдем хоть что-то общее, – взглянул ей в глаза молодой человек. – Пока мы не расстались.

– Ну, мы оба не любим март.

– Поужинаем как-нибудь? В пятницу, субботу или воскресенье?

да!

– Да, – сказала она, а потом вспомнила свои обстоятельства и добавила: – Правда, не знаю, когда получится, у меня загруженные дни.

– Я могу вам написать?

– Можно уже на «ты», – улыбнулась Саша и продиктовала свой номер.

Инна свернула, выбросила памперс и рассеянно взглянула на Сашу.

– Ты не поверишь, – сказала та, стараясь улыбаться не слишком широко. – Но со мной познакомился мужчина в парке. Подсел и книгу похвалил. А потом мы немного прогулялись.

– Вот видишь!

Саша рассмеялась. Инна выглядела такой довольной, будто сама все подстроила.

– Понравился?

– Он симпатичный и интересный. Мы говорили о петрикоре и смерти, а потом он позвал меня на свидание.

а почему о смерти, потому что скоро годовщина, ее годовщина

– Замечательное начало, – усмехнулась Инна. Она за ножки приподняла ребенка и подсунула под попу чистый подгузник. Раз, два липучка.

– Пока не знаю, будем переписываться, – Саша уже увидела от него первое сообщение.

– Я могу на следующей неделе посидеть, в пятницу или субботу, – предложила Инна.

– Мне неудобно тебя просить. Ты и так много делаешь, а не должна.