Одинокая орешина

И продолжение имело различные вариации. По одной — учительница химии пришла в неописуемую ярость и стала осыпать учеников бранью. Ребята оскорбились — неужели они не имеют права слушать музыку, тем более после уроков? А учительница обозвала их лгунами и трусами и закричала, что она собственными глазами видела — Мари была совершенно раздетая!.. На сей раз и ребята и Мари окаменели от изумления и обиды. Один же из них, а именно Армен Гарасеферян, между прочим, заметил, что у него есть незамужняя тетушка, которой, когда она слышит такие ритмы, тут же начинают мерещиться раздетые молоденькие и непременно красивые девушки. После столь язвительного намека учительница химии (которая, кстати, была не замужем, и все сразу об этом вспомнили) хлопнула дверью, пулей вылетела из класса и понеслась прямо в кабинет директора.

Рассказывают и другое. Учительница настаивала, чтобы все тут же предстали перед директором, а Мари ответила, что товарищ Саак Вануни недавно сел в машину и уехал — по-видимому, домой. И заявила, что, между прочим, их классный не… а Арам Сапоян, который, как всем известно, две недели назад внезапно скончался. А затем вроде бы ученики спокойно, не спеша, собрали раскиданные по партам учебники, тетради и с песней (да-да, с песней!) вышли на улицу. А преподавательница химии, у которой, кстати, не было уроков в десятом «Б», растерянная и одновременно взбешенная, вбежала в учительскую, а оттуда в кабинет Саака Вануни — видимо, чтобы ему позвонить…

Секретарша Софик Лорецян, или Софи Лорен, как ее давно уже прозвали теперешние десятиклассники, в тог момент, естественно, сидела на своем вращающемся стуле. Естественно, потому что, во-первых, работа заканчивается в четыре, а во-вторых, вот-вот начнутся вступительные экзамены и она в пятый раз намерена попытать счастья на любом факультете университета — филологическом, юридическом, биологическом. Телефон секретарши спарен с директорским, но, в отличие от обычной системы, он не отключается, когда говорят по второму, параллельному. Но это так, между прочим. И вот, значит, заходит Софи Лорен спустя несколько минут в кабинет директора и находит преподавательницу химии на диване в полуобморочном состоянии. Софи Лорен — молодчина девочка! — не растерялась, тут же поднесла бедняге воду и валидол. Химичка и от того и от другого отказалась. Но так как ее пульс все еще был учащенным, секретарша вынуждена была набрать (о, до чего же наивная!) номер «скорой помощи», которая, конечно же, не приехала. В связи с этим многие вспомнили, что, когда в прошлом году у школьного сторожа дяди Санасара был сердечный приступ, «скорая помощь» прибыла лишь через три часа, когда дядя Санасар уже был дома и преспокойно смотрел по телевизору футбол.

И прочее и прочее.

Вот с какой мрачной увертюры началось весеннее утро в школе имени Мовсеса Хоренаци.

СУМАТОХА

— Все у нас великолепно, нам только стриптиза недоставало, — мрачно сказал Саак Вануни. — Мы станем притчей во языцех в роно… Ты что, в самом деле видела, или, может, тебе почудилось?..

— К сожалению, в самом деле. — На столе все еще стоял стакан воды, принесенный накануне Софи Лорен. Сона Микаелян почему-то поднесла его к губам и стала пить воду глоточками. — К сожалению, я видела это своими глазами, товарищ Вануни. Понимаю, что вы предпочитали бы, чтобы я этого не видела, но увы…

Директор утомленно взглянул на Сону Микаелян. Он всегда высоко ее ценил — она была лучшей преподавав тельницей химии, душой всех школьных вечеров и плюс двоюродной сестрой заместителя министра просвещения. Вануни долгие годы преподавал математику (в младших классах) и с давних пор пристрастился к словечку «плюс». Правда, вот уже восьмой год бремя директорских обязанностей отлучает его от преподавания.

— Очень гнусная история, — сказал он в конце концов. — Плюс скоро экзамены… а тут сразу шесть человек… Ну и поколение…

— Считайте, что я вам вчера не звонила, — холодно прервала его Сона Микаелян. — Я могу идти?

— Вы меня не так поняли, — неожиданно перешел Вануни на «вы». — Прежде всего, уже многие об этом откуда-то знают. И плюс, — Вануни проглотил целое сложноподчиненное предложение: «Плюс то, что уж ты-то сообщишь своему двоюродному братцу, заместителю министра — правда, по части строительства, но заместитель есть заместитель, и уж он-то донесет тому, чей он заместитель». — Плюс класс не имеет даже воспитателя. Видимо, из-за них бедный Саноян получил инфаркт — Вануни выпрямился, поправил галстук и потянулся к телефону. — Наверно, следует сообщить министру. Случай необычный, чепе.

— Какая в этом необходимость? — опять прервала его Сона Микаелян. — Это наше внутреннее дело. — Рука директора замерла на мгновенье в воздухе: Соне не нравится, что директор первый хочет сообщить министру? — Может, вызовете этих… — учительница, в свою очередь, удержалась от хлестких слов, готовых сорваться с языка. — Нужно выяснить, кто был зачинщиком. Я, разумеется, вмешиваться не стану — не я их классный руководитель, я даже не преподаю им.