Одинокий серебряный дракон (СИ)

Он слегка наклонил к ней голову, поймал ее взгляд, сурово нахмурился и повторил:

— Возвращайся домой, к своей семье.

— У меня нету семьи, — тут же отозвалась она, кажется, даже радуясь этому. — Я сама по себе. И я пришла сюда, чтобы умереть.

— Ты обязательно умрешь, если останешься в лесу на ночь. Тебя найдут волки, а они убивают свою добычу долго и безжалостно, разрывая на куски. Я уверен, что стая уже учуяла твой запах и теперь идет сюда.

Наконец-то — в глазах девушки появились страх и растерянность. Она неуверенно оглянулась, посмотрела по сторонам и, помешкав, призналась:

— Я не помню дорогу к деревне.

Снова проблемы. Ну сколько же неприятностей может быть от одного маленького худенького человечка! И он, Гунтер, не обязан возиться с ней и помогать. Его люди не волнуют. Совсем. Он их не любит. Да и они его тоже. Поэтому он расправил крылья, готовясь взлететь, и равнодушно бросил на прощание:

— Это твои проблемы.

И улетел, оставив маленькую худенькую девчонку умирать в темном лесу. Ведь именно этого она и хотела.

========== Часть 2 ==========

Все было не так. Луна — слишком маленькая и бледная. Звезды — слишком высокие и недосягаемые. Любимая гора — неприветливая и мрачная. В конце концов, это становилось невозможно переносить. Сегодня явно не его день. Гунтер не помнил, какой сон видел днем, но теперь у него не оставалось сомнений, что и сон был неприятным, предвещающим эти проблемы. И поэтому, чтобы не наживать себе еще больше неприятностей, он поспешил скрыться в своей пещере, надеясь, что хотя бы она принесет спокойствие.

Узкий неудобный проход, скрытый от посторонних глаз, темный тоннель, образующий лабиринт и наконец, она — пещера. Очень просторная, с узкой трещиной в потолке, из которой лился слабый серый свет. Широкие гладкие камни, на которых удобно спать. В углу под камнем — две кожаные сумки. Их бросили люди, прежде чем убежали от Гунтера. Он не знал, что в них лежит и не горел желанием узнать это. Он забрал их себе, чтобы сумки не достались волкам и лисицам — эти неряхи расшвыряют содержимое сумок по всему лесу, а это значит, что на каждом шагу Гунтер будет натыкаться на след и запах человека. Что в этом было бы хорошего? Иногда, в глубоком сне, у него появлялась мысль заглянуть в человеческие вещи, но вечером, просыпаясь, он неизменно забывал об этом.

Сейчас он мельком глянул на тот камень. Посмотрел, потому что вспомнил, что сегодня опять видел человека. Только она была без сумки. Вообще без всего. Лишь в длинном коричневом платье, изодранном ветками кустов.

Тяжело ей придется ночью. До тех пор, пока смерть не возьмет ее к себе на руки.

Гунтер взобрался на камень, растянулся на нем, затем свернулся плотным комком, закрыл глаза, снова открыл их, прищурил. До чего тихо. Как же тихо в его большой пещере — здесь из живого чувствуется только его дыхание. Только дыхание, но не он сам. И даже оно не могло заполнить собой всю пещеру.

Пустота и тишина давили на него как снег, сошедший с гор. Как холодная вода. Как тягостное предчувствие опасности.

Но это было не так — здесь, у себя в пещере, он был в полной безопасности от всего на свете.

Кроме пустоты и тишины.

Он недовольно заворочался, фыркнул, со скрежетом провел когтями по камню. Стукнул хвостом по стене. Стало немного больно, но тишины — тишины больше не было. Он разделался с нею, как дикий кот с полевкой.

И даже замерев, вытянув вперед передние лапы и положив на них голову, он с радостью осознал, что в пещере больше не было тихо. Пустота осталась, но от нее никак не избавиться, увы, но давящей тишины больше не было…

Гунтер резко распахнул глаза и поднял голову. В пещере слышался далекий негромкий звук, ненавязчиво разбавляющий тишину. Но, боги, что это был за звук!

Охотничья песня волков.

Спустя пять ударов своего сердца, во время которых он мучительно колебался, спустя бег по туннелю из пещеры, который вдруг стал уже и неудобнее, спустя все это Гунтер летел к лесу. Нет, он не испугался и не переживал за глупую девчонку. Его больше тронула та несправедливость, из-за которой она умрет. Волки охотятся стаей. Несколько крупных матерых волков против маленькой хрупкой девочки, которая к тому же совершенно безоружна. Волки с недавних пор стали очень наглыми, не уступая лисицам. Раньше, еще пять-десять лет назад такого не было.

«Ну вот, — пришел к выводу Гунтер, энергично взмахивая широкими кожистыми крыльями, — ты стареешь. Скоро тебя будут знать, как главного ворчуна и зануду леса. А придет время, и ты вовсе перестанешь высовываться из своей пещеры, потому что не захочешь видеть, как сильно переменился мир и его обитатели. Но несколько сильных волков на ребенка — это уже слишком».

Он заметил волков — трое крупных темно-серых хищников, медленно и тихо крадущихся по лесу. Это плохо. Эти трое уже кого-то нашли. Но как же повезло, что и Гунтер тоже их обнаружил. Причем до того, как их морды вымазались в крови.