Одиссей Фокс

Она сгорала от стыда из-за того, что всё выплеснулось под ноги чужих людей. И от того, что внутри её маленького и спорного существа скрежетало нерешаемое противоречие. Там бились неудержимые чувства живой девочки, которая в ужасе от своей смерти, в шоке и непонимании её причин; хочет прильнуть к маме и докричаться до папы, изо всех сил обнять маленькую сестру и уткнуться ей в волосы; любит этого глупого парня и хочет быть любимой им; мечтает, чтобы другие восхищались красотой, которую она, вопреки возрасту и всем сложностям — создаёт.

Внутри Рин звенело разбитое вдребезги желание доделать важнейший эфиограм в своей жизни — вместе с болезненным пониманием, что теперь это невозможно. Потому что реальная создательница хрустальных сфер умерла.

Тугой закрученный вихрь эмоций не мог перестать крутиться и выть, он бился о нерушимое понимание, что она не живая, а лишь оттиск и тень. И на самом деле её чувства не слишком важны и дороги.

— Гас, постой, я сейчас не могу… — прошептала она в ответ на поток вопросов, мыслей и желаний, хлынувший от него по нейросвязи.

— Личные переговоры на время следствия запрещены! — резко щёлкнула инспектор, и парень скривился.

— Гас, прости, я совсем не могла к тебе прийти, мне протокол запрещает. Я очень хотела, — голос Рин упал до едва слышного. — Может, потом получится…

— Буду ждать тебя, ветерок, — засопел художник, обняв плечи руками. — Извините, а после расследования можно мне взять вирпа Ринни к себе? Она мультипотоковая, может и с родителями остаться, и со мной. Можно?

Одиссей внимательно смотрел на реакции девочки, на её смятение и желание понять, почему всё так странно? Почему жизнь бывает непонятной и бездонной? Рин Шеллер потерялась где-то в пути — но слова Гаса не вызвали в ней возражения. Она была готова целовать его, как и раньше, хоть настоящая Рин не очень-то этого хочет. Собственно, потому это и нужно делать ей.

Стоящая перед ним девочка была готова остаться функциональной и полезной для настоящих живых людей.

Детектив опустил голову и не сдержал вздох.

— Как вы оцениваете вероятность вины Гастона Леру? — спросила инспектор, глядя на человека блестящими бусинами глаз.

— На первый взгляд как нулевую, этот нарцисс жить без неё не может, — пожал плечами Фокс. — Живая Рин позволяла ему участвовать в создании эфиограмов, а с электронной он мог в ментосфере делать то, что пятнадцатилетнему парню хочется, а четырнадцатилетней девушке ещё не стоит.

— А может, он не прошёл экзамен в АМИТ, — предположила Клеасса. — И убил Рин Шеллер как раз затем, чтобы она не покинула планету вместе с вирпом, который ему так дорог? Хм, на всякий случай проверю результаты его экзаменов.

— Смотрю, вы ощутили вкус нарративного мифотворчества, — кивнул Фокс. — А как же «элементарное дело»?

— Да нет, я уверена в своей версии, — поправила пёрышки инспектор. — Яркие гипотезы лишь помогают сделать слишком простое расследование интереснее.

— Тогда давайте персонажа вашей следующей яркой гипотезы.

— Вьель Фокс, — негромко позвала Рин.

— Да?

— Можно я буду прятаться во время этой встречи? Учитель не одобряет вирпов, и всегда был против моих… попыток Рин создать виртуального двойника и использовать его для эмфы.

— Вот как.

— Лучше я постою незаметно и помолчу, хорошо?

— Как знаешь.

✦ ✦ ✦

— Вьель Кохес.

— Мьела Клеасса.

Большой коричневый птюрс взъерошил перья на плечах и издал клекочущий звук. Инспектор повторила его чуть по-своему, так они поприветствовали друг друга.

— Это правда? — он удивлённо вытянул шею. — Неужели девочка погибла? Неужели?

— Рин Шеллер убита сегодня ночью.

Кохес резко отвернул голову назад, неестественно сильно с человеческой точки зрения, скрывая лицо. После паузы повернулся обратно, круглые глаза растерянно моргали.

— Как жаль, — сказал он. — Жаль. Такая молодая и способная ученица. Разве кто-то желал ей зла? Рин-Рин казалась такой доброй и полезной окружающим… Такой доброй.

— Простите, я не могу раскрывать подробности дела. Мы обязаны задать вам вопросы.

— Конечно, задавайте. Конечно.

— Вы учите Рин эмпатографике? — спросил Фокс.

— Учил, — поправил Кохес. — Учил.

Сказав это, он вжал голову в плечи и нахохлился — хоть перьев на голове и лице у него не было, но выражение и поза птюрса казались именно такими. Кажется, он был не особо доволен фактом прекращения учёбы.

— Я дал девочке основы эмфари, а дальше… Дальше она работала по другим методикам. Мы занимались примерно оборот с момента, когда Рин-Рин выиграла первый конкурс, да, примерно оборот. А потом закончили. И с тех пор прошло ещё оборота полтора. Вот так.

— То есть, она меньше чем за год научилась всему, на что вы способны, и дальше развивалась сама? — прямо спросил Одиссей.

Клеассе это не понравилось, да и вейль Кохес был не в восторге.

— Можно и так сказать, — буркнул он. — Можно и так. В любом случае, талант у неё был, дисциплина тоже. И художественное чутьё. Но много отвлечённых идей.

— «Отвлечённых»?