Одиссея 1860 года

Франкёр начал с того, что пустил в него ядро, которое продырявило ему грот и фок; затем, видя в какой ужас ввергло всех на борту это неожиданное проявление враждебности, он крикнул капитану:

— Немедленно лечь в дрейф и отправить королю Ратонно лодку с сухарями и солониной.

Капитан, не понимавший языка, на каком говорил король Ратонно, велел французскому матросу-протестанту, родители которого после отмены Нантского эдикта добрались до Амстердама, перевести эту речь. Матрос не очень хорошо понял, кто такой король Ратонно, но, поскольку лишь короли имеют право стрелять из пушек, он сообщил капитану, что, по-видимому, у острова Ратонно есть король и что этот король требует послать ему сухари и солонину.

Капитан распорядился доставить на берег все, что потребовал король Ратонно, и, когда лодка возвратилась, повернул на другой галс, дав себе слово никогда впредь не приближаться к этому негостеприимному берегу.

Между тем король Франции не мог мириться с захватом части его королевства, какой бы незначительной она ни была, и г-н де Виллар, его уполномоченный представитель, решил положить этому конец.

Но, поскольку не вызывало сомнений, что Франкёр сошел с ума, и не годилось делать людей, пребывающих в здравом рассудке, жертвами этого сумасшествия, было решено захватить Франкёра посредством хитрости.

Франкёр, единственный обитатель своего королевства, пожинал не только выгоды, но и убытки от царившего там безлюдья. Ему приходилось все делать самому, занимаясь и своей кухней, и своей безопасностью.

Что касается его кухни, все шло само собой с тех пор, как он обзавелся сухарями и солониной.

Что же касается его безопасности, все обстояло намного сложнее.

Обращало на себя внимание, что ночи у Франкёра, как у Тиберия на Капрее, Дионисия в Сиракузах и Людовика XI в Плесси-ле-Туре, были тревожными; по ночам он вставал и обходил дозором крепость, дабы убедиться, что ничто не угрожает спокойствию его королевства и никто не замышляет против его власти.

Чтобы яснее видеть затеваемые козни, свои ночные обходы он совершал с фонарем в руке.

Фонарь позволял ему идти более уверенным шагом, но одновременно выдавал его присутствие.

И вот однажды вечером г-н де Виллар приказал поместить несколько солдат в засаду среди скал Ратонно.

Солдат этих сопровождал рыбак из квартала Сен-Жан, которого звали Гане Крепыш; это был парень, не знавший себе равных по части мышечной силы и ни разу не положенный на обе лопатки, как говаривал, не очень правильно с точки зрения грамматики, но весьма образно, покойный Рабассон.

Ему были известны дозорные тропы Франкёра; он встал на пути короля Ратонно и, в ту минуту, когда тот проходил мимо, схватил его сзади в охапку и объявил ему, что взял его в плен.

Франкёр почти не сопротивлялся; он знал, что король Франции могущественней короля Ратонно, а Гане Крепыш сильней Франкёра.

И потому он решил капитулировать.

Условия капитуляции были согласованы немедленно. Стороны договорились, что Франкёр I, король Ратонно, возвращает Людовику XV, королю Франции, цитадель и находящееся там оружие и боевое снаряжение. Сдача цитадели влекла за собой, естественно, и сдачу острова.

Что до Франкёра, то он покидал Ратонно на почетных условиях, то есть унося свой вещевой мешок и свою курительную трубку.

На другой день после капитуляции он отплыл в Марсель, куда уже дошел слух о его поражении. Он застал набережные города заполненными многочисленной толпой, поджидавшей свергнутого короля.

В те времена свергнутые монархи были куда большей редкостью, чем теперь, и люди еще отрывали зад от стула, чтобы посмотреть, как они проезжают мимо. Так что Франкёру изо всех сил рукоплескали, что не всегда случается с монархами, оказывающимися в том положении, в каком оказался Франкёр.

Оставаясь первое время на свободе, хотя и находясь под надзором полиции, желавшей понять, в самом деле являлся Франкёр сумасшедшим или нет, бывший король Ратонно несколько дней победоносно разгуливал по улицам Марселя, рассказывая всем, кто готов был его слушать, о немногочисленных, но вполне драматических событиях своего царствования.

Чересчур частое повторение этого рассказа завершилось воспалением мозга и бешеной лихорадкой.

Франкёра поместили в лечебницу.

Против всякого ожидания, он выздоровел, но рассудок к нему так и не вернулся.

Господин де Виллар, не в силах воздержаться от сочувственного отношения к этому свергнутому монарху, добился для бывшего короля Ратонно места в Доме инвалидов, где на протяжении еще пяти лет тот веселил ветеранов битвы при Фонтенуа и завоевателей Маона рассказами о своем недолговечном королевстве.

Таково предание о короле Ратонно: как видите, оно нисколько не хуже любого другого.

* * *

Но пора с ним заканчивать; капитан дает приказ лечь в дрейф: к этому маневру его подталкивает Берто. Он криком кричит, требуя, чтобы его бросили в воду; акулы его съедят или он съест акул — для него неважно, но он не желает оставаться долее на борту ни секунды.

Ренье, такой же бледный и такой же отчаявшийся, как Берто, хочет разделить его участь.