Одна среди туманов

Джон каждое утро отправлялся в ювелирную лавку. Перед уходом он по-прежнему целовал меня, но из-за возникшей между нами недоговоренности поцелуй казался сухим и неискренним, да и я отпускала его в город с тяжелым сердцем. Лишь обещание Анджело предупредить меня, если Джону будет угрожать непосредственная опасность, помогало мне держать себя в руках. И все же по временам мне казалось, что мы оба танцуем в тумане на краю обрыва, не сознавая того, чем грозит нам один неверный шаг.

Тайком от Джона я начала наполнять два объемистых чемодана одеждой и другими необходимыми вещами. Много взять я не могла, поскольку отсутствие тех или иных предметов могло броситься в глаза тете или Матильде. С другой стороны, вещей должно было хватить, чтобы мы втроем могли как-то продержаться хотя бы в первое время. И все же однажды я чуть не попалась. Как-то, войдя в детскую, я увидела Матильду, которая рылась в шкафу и ящиках комода в поисках кружевного розового чепчика Бутси. Мне пришлось сказать, что я, должно быть, обронила его во время одной из прогулок, однако, судя по выражению лица служанки, мои способности к вранью отнюдь не улучшились от частого употребления. Хорошо еще, что Джон был слишком занят своими проблемами, в противном случае он бы сразу заметил, что со мной творится что-то неладное и что запас его носков и чистых воротничков уменьшился чуть не вдвое.

Дожди не прекращались, и в окна были хорошо видны поникшие от сырости эвкалипты и ладанные сосны. Мне они напоминали потрепанных, согнутых жизнью стариков, которые уже не ждут от жизни ничего хорошего. Окрестные фермеры выбивались из сил, надеясь спасти хотя бы часть посадок на полях, которые находились на возвышенностях и еще не были затоплены, не забывая, впрочем, пристально следить за состоянием прибрежных дамб и заграждений, которые распухшая от дождей Миссисипи день и ночь ощупывала своими глинистыми пальцами, выискивая слабое место.

Утром четверга – почти через две недели после моего разговора с Анджело – мы с Джоном завтракали в столовой, а тетя Луиза на кухне готовила нам омлет с ветчиной. Дяди Джо уже не было; сегодня он встал спозаранку и уехал в поля, чтобы проверить, осталось ли что-нибудь от его посадок после ночного ливня, зато кузен Уилли неожиданно явился в столовую, чтобы выпить кофе перед отъездом в банк. Мне это показалось необычным: как правило, Уилли пил утренний кофе в городе вместе с мистером Хитменом.

Потом мое внимание привлекла забытая дядей Джо утренняя газета. Впрочем, скорее всего, он ее не забыл, а просто не успел прочитать, поскольку встал еще до рассвета. Свернутая газета лежала на столе на подносе, и Уилли, схватив ее, плюхнулся в дядино кресло. Медленно потягивая кофе, он пробежал взглядом первую страницу, потом стал читать разворот.

– Ого! – воскликнул он. – Это, случайно, не твой приятель, Джон?.. – И Уилли развернул газету так, чтобы Джон мог на нее взглянуть. В следующее мгновение Джон смертельно побледнел и так резко опустил чашку на блюдце, что кофе выплеснулся наружу.

– Что случилось?! – в тревоге спросила я, откладывая вилку, но Джон не ответил. Казалось, он меня даже не слышал, и я перевела взгляд на Уилли в надежде, что он мне что-нибудь объяснит, но на лице моего кузена играла такая самодовольная, торжествующая улыбка, что я невольно застыла.

– Что там, Джон? – снова спросила я дрогнувшим голосом.

Он посмотрел на меня. Его взгляд был пустым, лицо побелело еще больше.

– Анджело Берлини. Вчера вечером его нашли мертвым в пруду на заброшенной плантации Эллиса.

– Ах!.. – Я откинулась на спинку стула и прижала руку к сердцу словно для того, чтобы не дать ему выскочить из груди.

– Он… утонул? – спросила я, сражаясь с головокружением. «Что могло понадобиться Анджело в Индиэн Маунд? – думала я. – И почему он не попытался связаться со мной?»

– Скорее всего… – Джон в упор посмотрел на Уилли и добавил неожиданно севшим голосом: – Здесь написано, что он, вероятно, поехал туда ловить рыбу, но оступился и упал в воду.

Я представила себе, как Анджело Берлини, одетый в дорогой костюм от лучшего портного, лаковые ботинки и щегольскую фетровую шляпу, удит рыбу на берегу заросшего ряской пруда, и… и едва не расхохоталась, настолько нелепой показалась мне эта гипотеза.

– Но ведь… – начала я и осеклась, когда Джон посмотрел на меня и едва заметно качнул головой.

– Интересно, он там был один или с кем-то? – проговорил Уилли и поспешно поднес к губам чашку с кофе, стараясь спрятать злорадную улыбку, которая никак не хотела покидать его лицо.

Джон только посмотрел на него, но ничего не ответил.

Я подобрала газету. В глаза мне бросилась фотография Анджело, сделанная, по-видимому, на каком-то приеме: ослепительная улыбка, черные глаза, белый галстук. Рядом с ним стояла Кармен – стройная, элегантная, сплошь увешанная драгоценностями, словно новогодняя елка. Взгляд мой скользнул по статье, машинально фиксируя то, что Джон уже прочитал, и вдруг остановился, зацепившись за следующие строчки: