Одна среди туманов

Однажды ночью – примерно через неделю после визита Матильды – я снова бродила по темному дому, прислушиваясь к тому, как еле слышно вздыхают старые балки, как тихонечко гудят от напряжения поддерживающие крышу стропила и поскрипывают под ногой рассохшиеся за десятилетия половицы. В детстве я думала, что они рассохлись и покоробились из-за воды, которая ворвалась в дом во время Большого наводнения, сама же катастрофа представлялось мне чем-то вроде кропления святой водой, которое должно было защитить дом от всех грядущих напастей. И беды действительно обходили его стороной, по крайней мере, до тех пор, пока на нашем заднем дворе не показался из-под земли скелет.

Чаще всего во время своих ночных странствий я размышляла о том, что́ рассказала мне Матильда. Я думала об Аделаиде, о том, что она была любима и любила сама, что она была доброй и сердечной, что у нее не было врагов, которые могли бы желать ей смерти. Но как в таком случае объяснить тот факт, что все считали Аделаиду утонувшей, тогда как на самом деле ее тело было закопано на ее собственном заднем дворе, где и пролежало в безвестности почти восемь десятилетий?.. То и дело перед моим мысленным взором вставало лицо, которое я видела на свадебной фотографии в газете. Глаза Аделаиды – как и глаза Бутси на старом студийном портрете – как будто безмолвно спрашивали о чем-то, и я догадывалась, что это за вопрос. Я только не была уверена, что мне хочется знать на него ответ. Что, если, докопавшись в конце концов до истины, я тем самым разрушу стройную картину семейного прошлого, за которую мы все так упрямо цеплялись и которой так дорожили? Что, если мои настойчивые поиски способны лишь развеять по ветру все представления о том, какими были наши предки – женщины из рода Уокеров? Что мне тогда делать? Как жить? Чем оправдаться?

Еще я думала о Саре Бет – подруге Аделаиды и матери дяди Эммета. Как заметил Томми, когда Сара Бет вышла замуж за кузена Аделаиды, она была беременна. В те времена подобные вещи были чреваты скандалом, но если судить по газетам, в данном случае все прошло тихо и гладко.

Газеты, кстати, я вернула, но не все, и даже взяла из архива еще несколько номеров, когда миссис Шипли отвернулась. Я обязательно их отдам, но не сейчас. Еще я решила оставить у себя фото Бутси: мне казалось, что его место вовсе не в архиве городской библиотеки, а в старом семейном альбоме, из которого оно было взято много лет назад. И, конечно, я не торопилась возвращать газету со свадебной фотографией, на которой Аделаида была запечатлена рядом с Сарой Бет. Что связывало этих женщин? Какие тайны? Какие секреты они хранили?

Вот и лестница на чердак. Я так и не поднялась туда, хотя давно собиралась поискать среди сваленного на чердаке хлама вторую половинку кольца. Трипп обещал мне помочь, однако после того, как он привез к нам Матильду, я его почти не видела. Он, правда, несколько раз звонил, но я не брала трубку, и все его вызовы попадали на «голосовую почту». Сообщения я не переслушивала. Зачем?.. Я и так знала, что там ничего нет: Триппу просто хотелось поболтать, но мне было нечего ему сказать. Никаких особых планов у меня не было, к тому же я боялась, что чувства, которые я к нему испытывала, могут оказаться не столь невинными, как мне некогда казалось. Однажды я уже сделала ему больно, и мне не хотелось, чтобы это повторилось еще раз.

Что касалось чердака, то… В принципе, с поисками можно было и не торопиться. Допустим, я найду кольцо, рассуждала я, но разве находка поможет мне узнать, кто и при каких обстоятельствах снял его с пальца Бутси? Я не исключала, что она могла его просто потерять, и теперь оно навеки погребено где-нибудь в саду, под слоем земли, или на дне озера. А может, его случайно засосали в пылесос, а потом выкинули вместе с мусором…

Вдоволь набродившись по дому, я вышла в сад. Тонкий серп молодого месяца висел в небе под таким углом, что был похож на вопросительный знак. Казалось, он задает мне вопрос и лукаво улыбается, ожидая ответа. Все посаженные Кло растения благоденствовали – скоро нужно будет собирать первый урожай, иначе стручки станут такими большими и тяжелыми, что повалят стебли. Труднее всего, пожалуй, будет уговорить Кло все это съесть, особенно если потушить лимскую фасоль со шпиком. Кора, правда, говорила, что знает, как приготовить здоровую пищу даже из фасоли – у нее, мол, есть пара неплохих рецептов. Я уже успела оценить кулинарные таланты Коры и не сомневалась, что скоро мы все будем с аппетитом уплетать вкуснейшие фасолевые супы и салаты.

Впрочем, времени еще достаточно, думала я, пожалуй, мы успеем посадить еще какие-нибудь летние овощи и даже вырастить несколько цветов для пустующих подвесных горшков. Замечтавшись, я попыталась прикинуть, что́ мы станем сажать осенью, но потом мне пришло в голову, что осенью меня, возможно, здесь не будет, а Кло не будет точно.