Однажды. Не ты. Не я.

Пусть ещё ногой топнет! Я, видите ли, должна привыкнуть к мысли, что Алали его убьёт! Если он так настаивает, я и сама его убью. Прямо здесь.

— Алали воспользуется твоей магией и зовом творца, чтобы вернуться в Шиан, а потом отправит тебя домой, — продолжил Анри. — После этого она от меня избавится. Между нами не может быть связи, иначе это поставит тебя под удар. Если она почувствует, что мы вместе, то избавится от нас обоих. Мы не сможем ничего сказать или сделать. На излучине не действуют законы Шиана.

Мне в очередной раз стало стыдно. Понаехали тут распущенные девицы из Лиодезии, соблазняют благородного короля Шиана.

— Что ж…

Ищущие губы. Руки, снова вступающие в игру. Глубокий поцелуй, как новое начало.

Хлопок двери.

— Вот я вас и поймал!

Появление Дамаркуса не остановило нас. Из наших сомкнутых губ сочилось удовольствие, раскрывая магу секреты, которые мы сами отказывались признавать.

— Кхе-кхе, — Дамаркус кашлянул в самое ухо, и мы отпустили друг друга. Неохотно.

— Прости, — обратился Анри к другу. — Всё это непросто.

— Непросто, — повторил тот, разглядывая меня с пристрастием.

— Мне нужно отдохнуть. — Не оборачиваясь, я вышла из лаборатории и плотно прикрыла за собой дверь. Остановилась с другой стороны, зажмурилась и сделала два глубоких медленных вдоха. Вот так, уже лучше. Нужно принять горячую ванну, перекусить и вздремнуть, а то нервы растрёпаны до предела. Скорей бы уже попасть к излучине. Скорей бы всё закончилось.

За дверью лаборатории шла напряжённая беседа. Крики, грохот мебели, оживлённый спор. Полагаю, я могла бы остаться и подслушать, но на это не было сил.

— … о чём ты пожалеешь? — раздался громогласный крик Дамаркуса.

Мне лучше не знать ответа на этот вопрос.

* * *

Иногда ты пытаешься скрыться от ответов, но они находят тебя сами. Тем вечером я узнала о сожалениях короля Шиана. Эта любопытная информация пришла ко мне в лице чёрного отшельника, который без спросу заявился в мою спальню. Приняв ванну, я поужинала и забралась в постель, чтобы задавить избыток впечатлений беспокойным сном. Именно в тот момент Дамаркус приоткрыл дверь, засунул в щель руку и, помахав, прошептал:

— Я не мог постучать, иначе Анри нас услышит.

Стоило выгнать его после этих слов, но, вместо этого, я позволила ему войти, натянула одеяло до подбородка и вопросительно изогнула брови.

— Есть разговор, — заявил Дамаркус и присел на край постели. Если в мою комнату зайдёт Анри, то их дружбе придёт конец. Хотя о чём я. Если Анри не собирается заявлять на меня права, то не посмеет возражать против близости мага.

Положив на постель странный прибор, похожий на камень внутри камня, маг сделал знак, чтобы я молчала.

— Ты никогда не расскажешь Анри о том, что сейчас произойдёт. Что бы ни случилось. Мне плевать, творец ты или обычная девица. Я не угрожаю женщинам, но для тебя сделаю исключение. Если ты расскажешь Анри про то, что я сделал, я за себя не ручаюсь.

— Эй, подожди! — Отползая к стене, я наметила самый короткий путь к двери на случай, если мне придётся бежать. — Смотря, что именно ты сделал. Я не собираюсь лгать Анри.

— Тебе и не придётся ему лгать. Просто не говори правду, и всё будет хорошо. Я мог бы сам рассказать тебе о чувствах Анри, но боюсь, что ты мне не поверишь. Поэтому я записал наш разговор.

С этими словами он разорвал серебристую плёнку и засунул в прибор небольшой кристалл.

— Эта запись живая. Речь и голос — физические сигналы, они регистрируются в матрице воздуха. Слушай внимательно, второй раз я объяснять не стану.

Мне следовало возмутиться, отказаться, позвать Анри, но, вместо этого, я слушала, как зачарованная.

Разговор произошёл в лаборатории после моего ухода. Я поняла это по крикам, грохоту очередных брошенных стульев и подслушанному вопросу «о чём ты пожалеешь?». Сначала Анри с магом спорили о том, стоит ли мне отправляться на юг. Потом Дамаркус упомянул наш поцелуй.

— Не лезь не в своё дело, — рявкнул Анри.

— Моя лаборатория — моё дело.

— Извини. В следующий раз мы найдём другое место.

— О! Значит, будет следующий раз.

— Нет, не будет, ты прав.

После бурного спора Дамаркус задал подслушанный мною вопрос:

— Излучина — опасное место, Анри. Алали вполне может от тебя избавиться. Скажи честно: о чём ты пожалеешь, если это случится?

— Отстань!

— О чём ты пожалеешь? — Крик Дамаркуса.

— О многом. — Усмешка. — Боюсь, Алали придётся отложить мою смерть, чтобы я успел обо всём пожалеть.

— Плохо, друг мой, очень плохо.

Я слушала их беседу, пытаясь понять, чего хочет от меня Дамаркус. Сочувствия к Анри? Помощи? Или..?

— Когда ты начал поиски Алали, ты не знал, что придётся защищать не только себя и своё королевство, но и любимую женщину, не так ли?

— Понятия не имел.

— Тебе не позавидуешь.

— И не говори. Подожди, о чём ты? — спохватился Анри. — Какая любимая женщина?

— Веди себя с достоинством, Ваше Величество. Уж ежели проговорился, то держи лицо. — Смех Дамаркуса. — Я знаю тебя с детства, Анри. Не пытайся мне лгать.

— Дамаркус, ты — скотина. — Вздох.

— Совсем плохо?