Однажды. Не ты. Не я.

Ая выдохнул поток тёплого воздуха к моим ногам. Драконий смех?

Всё ещё думая о словах Ая, Анри задал ключевой вопрос: — Не могли бы вы объяснить, как именно я должен позвать творца?

— Я — страж излучины! — гордо фыркнул дракон. — Мне незачем звать Алали! Я существую сам по себе и не завишу от воли творца.

Не он ли сказал, что Алали привязала его к излучине? К счастью, я вовремя опомнилась и захлопнула мысли. Не хочется познать гнев дракона.

— Подойдите к излучине, только не к самому краю Шиана, и позовите, а остальное почувствуете сами, — проворчал Ая. — Зов части её мира притягивает творца обратно, и тогда никто не сможет её удержать.

Анри неодобрительно прищурился, и я предупреждающе сжала его руку. Знаю, что шиановцы уже много лет зовут богиню, умоляя её вернуться. Только вот никого из них не пускали к излучине.

— Как позовёте, можете остаться в замке. Выберете себе комнаты и подождите Алали. Вы найдёте здесь всё, что вам нужно. Еда, мебель и прочее.

Излучина. Место, в котором всё возможно. Неожиданный, резкий поворот. Миров, пространства и моей жизни.

Анри отвернулся, сосредоточенно о чём-то думая, и я не сдержалась.

— Ты думаешь о Реале?

Он отреагировал неожиданно резко.

— Если хочешь знать, Наталия, я думаю о тебе. О том, как я рад, что не ушёл в Реаль несколько лет назад, иначе мы бы никогда не встретились. Джулия не любила меня, мне незачем искать её в Реале. Намного важнее постараться удержать тебя.

Приятно, тепло, замечательно. Хочется обнять Анри и расплакаться. А ещё мне стыдно, потому что где-то в глубине по-прежнему прячется недоверие.

Анри пошёл к излучине один, и я не возразила. Он объяснил это тем, что я — гражданка Лиодезии, но я знала, что он за меня боится. Да и не хочет, чтобы я слышала, как он станет умолять Алали о прощении.

Самое страшное испытание — это пассивное ожидание. Я прошла через каменную арку и попала в длинный синий коридор из той самой, странной, воздушной слюды. Несколько шагов — и слева обнаружились покои. Вполне обычные, если не считать синих стен, отсутствия окон и странного ощущения, как будто реальность возникала перед тобой по мере движения вперёд. Вокруг только синяя слюда, но делаешь ещё шаг — и впереди кровать. Вполне обычная, с клетчатым покрывалом. Ещё шаг — и появляется кресло. Ещё — секретер. Два шага назад — и вокруг только синева.

Присела на кровать и попыталась расслабиться. Больше всего раздражала тишина, нереальная, давящая. Хотелось впасть в панику, но останавливало осознание того, что это не поможет. Нужно чем-то себя занять. Горячая ванна — вот, что мне нужно, хотя странно мечтать об этом на краю света. Ванная комната появляться не спешила. Я ходила кругами, заглядывала в двери, и, наконец, синий дворец смилостивился и предоставил мне лохань. Но даже купание не помогло. Полное беззвучие породило в голове неприятные галлюцинации. Мне слышались хлопки дверей, скрип телеги, тяжёлые шаги. Казалось, что Анри вернулся и ищет меня, и я выпрыгивала из воды и, небрежно завернувшись в простыню, выбегала в коридор, выкрикивая его имя.

В ответ получала только тишину.

А вдруг он никогда не вернётся?

Лучше любая смерть, чем жизнь в этом иллюзорном месте.

Не знаю, сколько времени Анри провёл у излучины, но он вернулся. Бледный, неимоверно усталый.

— Я позвал Алали, — сказал он и тяжело опустился на кровать.

— Как? Просто крикнул её имя?

— По-всякому. Эта пустота, она — живая, — прошептал он. — Она и не пустота вовсе. Проникает в твои мысли, вытягивает их наружу, превращает в крик. Она копается в тебе, это ужасно.

— Теперь остаётся только ждать.

Устроившись рядом с Анри, я положила его голову себе на колени, и он мгновенно заснул. Черты лица заострились, веки подрагивали в такт дыханию, а я водила кончиком пальца по его лицу, умоляя излучину подарить ему счастье. Именно так — ему, а не нам. Сложное чувство, любовь. Когда приходишь за кем-то на край света, перестаёшь думать о себе.

Анри проснулся внезапно, вскочил на постели и, схватив меня за плечи, закричал:

— Алали уже здесь? Я проспал? Где она?

— Нет, шшш, всё в порядке, — обняв его, я прислушалась к бешено бьющемуся сердцу. — Ничего не случилось, никто не приходил.

Я слышала сотни звуков, но убедила себя, что мой мозг порождает их, чтобы справиться с пугающей тишиной.

Достав флягу, Анри сделал глоток противной, тёплой воды и снова прилёг на постель. Ни еды, ни питья нам пока что не предоставили, но, к счастью, у нас оставались запасы. Дамаркус, как заботливая бабушка, набил наши дорожные сумки на случай долгого путешествия.

— На излучине нет понятия времени, — прошептал Анри с закрытыми глазами. — Кто знает, сколько нам придётся ждать.

— Мы найдём способ не скучать! — постаралась улыбнуться я в попытке поддержать оптимизм. — Найдём еду, поселимся тут, начнём шуметь и доведём Ая до заикания. Тогда ему придётся вернуть Алали, чтобы от нас избавиться.

Анри оценил мою попытку и, обняв меня, задумчиво хмыкнул.