Однажды, в галактике Альдазар

Он в целом признал, что несколько… запутался. И ему, возможно, не помешал бы совет: общие источники знаний были в этом смысле хороши, но, возможно, недостаточно.

При этом, у Родаса не было никого, с кем можно было бы нечто подобное обсудить.

Долос, с которым они делили сейчас работу в одном ведомстве, был доступен всегда. И был, в теории, если не самым умным из них, то самым осведомлённым после Фобоса — точно. Но при этом Родас вполне обоснованно был уверен, что Долос не особенно хорошо разбирается в делах любовных. Если это не касается сплетен или компроматов, конечно. Примерно так же обстояли дела с Эрос, которая знала всё про медовые ловушки, ментальные пытки и убийства, но почти ничего — об отношениях, которые бывают между относительно нормальными людьми.

Теоретически в отношениях разбирались Фобос с ори Анжеликой. Но, во-первых, у них обоих постоянно было пару тысяч неотложных дел (что, как ни странно, даже не метафора), во-вторых, они они всегда были… Родас даже не мог подобрать правильного слова. Серьёзными? Переплетёнными?.. Звучало странно, но хорошо характеризовало этих двоих. Родас знал: сначала Фобос с ори Анжеликой стали союзниками и сообщниками, а потом уже любовниками. И факт этот оставил ощутимый отпечаток на их отношениях. Общие цели, прошлое и будущее, власть и ложь сплели их воедино, спаяли так, что не растащить, и было это одновременно и поразительно, и даже немного пугающе. Родас знал (к его невыразимому облегчению), что их с Катериной отношения совсем другие. И едва ли совет, который Фобос мог бы дать, сработал бы. Касаемо же ори Анжелики… советы были некоторым образом её первой работой, но именно это и отталкивало: после доктора Джинджер Родас не очень любил мозгоправов разных мастей.

Разумеется, был ещё Танатос. Любитель книг, владелец коллекции космически дорогих бумажных изданий и древних музыкальных пластинок, он отлично разбирался в человеческой культуре ранней космической эпохи. И знал о любви не только в теории, но и на практике — больше, возможно, чем хотел бы знать. Из всех богов новой эры, только Танатос мог в теории посоветовать Родасу нечто действительно дельное… Ну, и Деймос, возможно. После того, как проржётся и выдаст примерно сотню дурацких шуток. Родасу не нравилось это признавать, но Деймос умел давать дельные советы и отлично читал человеческие души… Но с Деймосом Родас не связался бы, потому что слишком много всего ещё оставалось между ними. Вроде попытки обоюдного убийства… если, конечно, Деймос действительно пытался его убить, в чём Родас всё больше сомневался… Родас не хотел об этом думать. Так или иначе, он не связался бы с Деймосом. И не осмелился бы задавать вопросы Танатосу, оказавшемуся внезапно один на один со своим ожившим кошмаром-благословением.

В общем, все боги в этом смысле были чуть более чем безнадёжны.

Был ещё Нико, но с ним Родас предпочитал такие вещи затрагивать как можно меньше: его техник почему-то чувствовал себя некомфортно, если при Родасе вспоминал, например, какие-то моменты из их личной жизни с Эрос. “Я не должен при Родасе думать о том, как трахаюсь с его сестрой!” — именно такая мантра часто мелькала в его мыслях. Родасу, выросшему в лабораториях с прозрачными стенками и сплошными камерами, было не вполне понятно, в чём тут вообще проблема. Все ведь понимают, что они занимаются сексом. Чего смущаться? Но он старался относиться к странностям Нико деликатно; с этой же точки зрения он не был уверен, что Нико оценил бы разговор по душам о их с Катериной личной жизни. В конечном итоге, для него самого Катерина была почти сестрой, что делало ситуацию… снова немного неловкой.

В итоге, что бы там ни говорил Фобос о чрезмерном количестве заведённых Родасом людей, для такого разговора подходил, пожалуй, только один.

-

— Чего, прости?

— Я хотел поговорить с тобой об интимных отношениях.

— Эм… Чувак, не пойми меня неправильно: ты красивый, как картинка, я люблю эксперименты и всё такое. Опять же, должен я тебе, как отсюда и до обеда. Но знаешь, к сожалению, я должен тебе отказать. Во-первых, после твоего эффектного появления голышом, в кусочках кишок, мозгов и кровищи… Короче, считай, у меня психологическая травма. Это раз. А два — я всё таки не сплю с друзьями. И с теми, с кем встречаются мои друзья. Без обид.

Родас посмотрел на только-мама-зовёт-меня-Егором очень задумчиво. И максимально красноречиво.

— А, — протянул Балбес, — то есть, ты не предлагал мне потрахаться?

— Нет.

— Без обид, но это скорее облегчение.

— Без обид, но ты тоже не в моём вкусе… Мне нужен совет. Насчёт отношений.

— Тебе. Совет. Насчёт отношений, — Егор выглядел несколько озадаченным.

— Да. Я что, выразился недостаточно точно?

— Да нет, просто… как бы так сказать… Слушай, я не вывезу этот разговор на трезвую голову. Перед уроками полового воспитания для чокнутых альданских ГМО мне совершенно точно надо прибухнуть.

Родас призадумался.

— Вирт-алкоголь подойдёт?

Балбес выразительно скривился.