Однажды в Риме. Обманчивый блеск мишуры

— Нет, но я прекрасно понимаю, о чем вы.

II

Спустившись на первый этаж, Аллейн попал в самый разгар бурной активности. Суперинтендант Рэйберн, успевший переодеться в форменный водонепроницаемый плащ, раздавал последние указания пяти таким же водонепроницаемым констеблям. У парадного входа, в прихожей, их дожидались двое тюремных охранников, каждый — со служебной собакой очень грозного, прямо-таки зверского вида. У одного из огромных каминов стоял Хилари. У него, в отличие от собак, вид был безмерно смущенный и обеспокоенный.

— А! — вскрикнул он, завидев Аллейна. — Вот и вы. А мы уже начали удивляться: не случилось ли…

Лондонец вкратце пояснил, что наверху пришлось повозиться, что полковнику опять сделалось нехорошо, но теперь вроде все устаканилось, и что миссис Форрестер просила ее сегодня не беспокоить — она уже отходит ко сну.

— Бог ты мой! — простонал хозяин «Алебард». — Еще и это! С ним точно ничего серьезного? Бедный, бедный дядя Блошка. Какая, однако, неприятность. И как мне неловко…

— Ему уже лучше, — сказал Аллейн и поспешил присоединиться к Рэйберну, который, так сказать, проводил построение войск к боевому смотру — не без помпы и торжественности. Покончив с этим делом, он отвел лондонского коллегу в сторону и зловещим шепотом объявил: погодные условия достигли таких ужасных показателей, что полноценные поисковые мероприятия на широкой местности представляются практически неосуществимыми. Вместо них, однако, предлагается провести более систематическую разведку территорий, прилегающих к усадьбе непосредственно, и расширять охват по мере возможности. Что касается собак, заметил Рэйберн, то… всерьез ли Аллейн полагает, что их использование — даже при условии оснащения четвероногого отряда одним сапогом из нижней гардеробной — может дать реальный результат?

— Нет, — добавил суперинтендант из Даунлоу. Он нисколько не верит, что таковое мероприятие хоть к чему-нибудь приведет.

С этим Аллейн согласился.

— Скверная ночь выдалась, ребята, — сказал он констеблям. — Но другой у меня для вас нет. Постарайтесь выжать из плохой игры все, что можно. Задача вам известна. Ищем пропавшего без вести мужчину. Возможно, раненого или травмированного. Не исключено, что и труп. Может быть, речь идет о преступлении первой степени[130], но может быть, и нет. В любом случае — дóроги каждый час и каждая минута. Если бы обстоятельства позволяли отложить розыск до рассвета, мы бы отложили. Но они не позволяют. Так что — приложите все усилия. Мистер Рэйберн проинструктирует вас подробнее. Я заранее выношу вам благодарность за выполнение задания, вредного для здоровья и во всех отношениях мерзопакостного.

Кинологам-охранникам он также дал необходимые пояснения, выразил наперед благодарность и ввел в курс дела по существу, хоть последнее было и нелегко.

— По данным на текущий момент, пропавшего в последней раз видели в гардеробной комнате вон за той дверью. Он мог выйти оттуда прямо на улицу, а мог подняться наверх по лестнице внутри дома. Мы сейчас не знаем ни куда он направился, ни каким образом, ни в каком состоянии при этом находился. Я отдаю себе отчет в том, что при таких вводных, плюс погода, с собаками на широкой открытой местности делать нечего. Но, возможно, что-то удастся разнюхать на парадном крыльце. К примеру, если псы четко возьмут два отдельных разрозненных следа, это уже будет много значить. Также можете совершить короткий рейд от фасада усадьбы к западному крылу и вокруг него. Обратите особое внимание на заброшенную зимнюю оранжерею. Даже вот что — когда доберетесь до нее, я лично к вам присоединюсь. Мистер Рэйберн предоставит в ваше распоряжение следообразующий объект. Это все.

— Есть, сэр! — хором рявкнули молодцы из «Юдоли».

— Все, Джек. Теперь ваша очередь.

Рэйберн извлек из-под плаща сапог на меховой подкладке — «объект», скажем прямо, был так себе, аляповатый и в то же время довольно жалкого вида — и еще раз обрисовал задачу кинологам. Затем на минуту распахнулись парадные двери, «ветрище норд-вест» с ревом ворвался в зал и тут же, засосав в себя обе поисковые партии, стих. Офицеры успели заметить, как сквозь стену дождя замелькали зигзагами ломаные лучи от полицейских фонарей.

— А теперь настало время для разговора со слугами, — обратился Аллейн к Хилари, словно опуская занавес над предыдущей сценой.

— Да. Конечно. Хорошо. Я сейчас позвоню…

— Все ведь сейчас у себя, в общей комнате для персонала, или как она у вас называется?

— Думаю, да… Наверное. Точно, они там.

— Тогда я сам туда отправлюсь.

— Мне пойти с вами?

— В этом нет необходимости. Наверное, лучше не надо.

— Аллейн! Только я умоляю вас, не надо… не стоит…

— Я буду разговаривать с ними точно так же, как с любым из гостей или с вами. Никаких предвзятых выводов, никакого предубеждения, никаких предрассудков. Обещаю.

— О, ясно. Да, да. Понятно. Ну, что же, хорошо. Но… слушайте, давайте не будем ходить вокруг да около. Без обиняков: вы думаете, что имело место насилие? Ведь думаете?

— Кровь и волосы запеклись на рабочем конце кочерги. Вам это ни о чем не говорит?