Одно сердце на двоих

— Меня пытались убить.

— Ты уверена?!

— Кто?

Потрясенные вопросы оборотня и юной Кобры прозвучали в унисон. Юни запрокинула голову и расхохоталась. Вервульф и Фалитта обменялись короткими взглядами, воздух засеребрился, складываясь в силуэт задержавшегося Духа Рога, а Юнона, резко замолчав, спокойно повторила.

— Меня. Пытались. Убить. Ковен решил, что я вышла из-под контроля, и захотел разобраться с проблемой радикально.

— Это я во всем виновата, — прошептала Киэ'Ланарт. — Все из-за меня.

— Ты здесь ни при чем, — резко оборвала Юнона. — Ковен пытался избавиться от меня.

— Значит, Ковен, — задумчиво проворчал под нос Вервульф, но Юни услышала.

— Я запрещаю тебе с ними связываться! — Приказала девушка, требовательно оборачиваясь к другу.

Тот поднял брови, но помедлив, кивнул.

— А теперь, кто-нибудь, пожалуйста, объясните, что вообще там произошло, — язвительно попросила Фалитта.

— Магов обеспокоило путешествие Юноны в прошлое, — отозвалась Лана. — Они сочли спасение сына Вервульфа пробой сил в изменении истории.

— Я столько раз объясняла им, почему я так поступила, — потерянно пожаловалась Юни. — Неужели мои мысли и мотивы так сложно понять? Они ведь противостояли Венджеру, они тоже теряли родных и друзей. Что неясного в моих действиях, тем более все и так было предопределено!

— И, тем не менее, Ковен это напугало, — пробормотала под нос дочь Кобры и требовательно уставилась на Лану.

Та со вздохом пояснила.

— Маги вообразили, будто я управляю Юноной, диктуя ей свою волю. Что Юни моя марионетка, и с ее помощью я рассчитываю вернуться к жизни.

Взгляд Фалитты по-прежнему остался недоуменным. Вервульф нахмурился.

— Ковен решил, будто я собираюсь переписать результат Великой Войны, спасая саму себя, — со вздохом прямо сказала Киэ'Ланарт.

— Это же полный бред! — Воскликнула дочь богини.

— Им эта идея бредом не показалась, — грустно усмехнулся Дух Рога. — Напротив, ее сочли настолько реальной, что решились на ритуал разделения. Боюсь даже предположить, из каких источников его извлекли.

— Но почему этот ритуал должен был убить Латону? — Все никак не могла понять юная Кобра.

Юни резко ответила.

— Потому что Рог спрятан в моем сердце! Пока мы с Ланой едины, ее Рог фактически растворен в моем теле. Но если связь разрушить, он станет материален. Я оборотень, Фолл, но даже белая волчица не сможет выжить с пронзенным насквозь сердцем. Доверши маги задуманное, я умерла бы мгновенно, причем окончательно и бесповоротно. Ни некромант, ни сильнейший целитель Нарванны ничего не смогли бы сделать. А от пафосных и лживых речей на тему «ах, как нам жаль» над моим гробом мне не было бы уже ни тепло, ни холодно.

— Тьма, — потрясенно прошептала Фалитта. — Они не доберутся до тебя — клянусь!

— Ковен переступил грань допустимого, — веско заметил Вервульф. — Покушение на жизнь ширы затрагивает весь Свободный народ. При необходимости все стаи поднимутся на твою защиту. Я понимаю, что маги не догадывались о последствиях, но это не уменьшает их вины, и им еще придется ответить за свои действия.

— Я не собираюсь ни с кем спорить, сражаться или доказывать что-либо, — оборвала Юнона. — Тьма, я считала их… пусть не друзьями — нет, но тому же Старейшему я доверяла, да и Славроду, не говоря уже о том, что от Фассата с Нароном я удара в спину не ждала. А они решили, что без меня этот мир будет в разы лучше. Меньшее зло в их понимании.

— Твой наставник, — начала было Фалитта, но Юни вновь перебила.

— Хватит! Бывший наставник вычеркнут из моей жизни. Если он попытается снова стать у меня на пути, я приму бой, даже если он будет стоить мне жизни. Я не стану больше ни молчать, ни терпеть. Но до тех пор я — слышите! — не желаю слышать ни единого упоминания об этом эльфе!

Юни сверкнула глазами на друзей и сгорбилась, обхватив руками колени. Кружевная накидка совсем не давала тепла, гладкий шелк платья слабо защищал от ночной прохлады, а прикасаться к случайно прихваченному плащу с плеча Лиорэля девушка откровенно брезговала. Ей было холодно, но свежесть летней ночи не могла сравниться с льдом, поселившимся в душе девушки, с болью и обидой за предательство.

Воцарилось напряженное молчание. Фалитта кусала губы, думая о чем-то своем. Серебристый силуэт Ланы растаял. Вервульф, удостоверившись, что его подопечная может сидеть без поддержки, занялся потухшим костром: собрал разметавшийся хворост, добавил нового. Дочь Кобры мельком посмотрела в его сторону, и огонь тут же вспыхнул заново, осветив лица друзей и неглубокий овражек, в котором компания остановилась на ночь. В ночной тишине было отчетливо слышно журчание близкого ручейка, монотонное пение сверчков, да редкое всхрапывание бродивших со спутанными ногами лошадей.

Лунный свет обливал серебром темные склоны, поросшие густым кустарником. Черное причудливо мешалось с белым, искажая очертания и порождая фантастические тени. Края оврага нависали над костром, поднимаясь выше человеческого роста и надежно скрывая приютившихся в нем путников, но уже через пару десятков шагов пологая тропка выводила наверх между близко сошедшихся склонов.