Огненная проповедь

Но этого оказалось мало. Она продолжала в бешеном темпе орудовать в моей голове. Однажды в поселении я проснулась от того, что ворона пролезла через щель в соломенной крыше и оказалась в ловушке в моей тесной спальне. Она билась о стены, теряя перья, пока не вылетела в открытое окно. Исповедница в моей голове сейчас вела себя точно так же: металась с тем же неистовым сочетанием отчаяния и злости.

Я замолчала и впервые попыталась ответить тем же. Представила руки матери над панцирем мидии. Мой разум — нож. Раньше я никогда не пыталась вторгаться в чужие мысли, поскольку видения не приносили пользу, только страдания. А вторжение в мой разум, которое я чувствовала при общении с Исповедницей, только усиливало нежелание применять свой дар подобным образом. Поэтому удивительно, что дать отпор оказалось так же просто, как отодвинуть занавеску. Я увидела лишь фрагменты, такие же, как и мои собственные, но этого оказалось достаточно. Незнакомое место. Большой круглый зал. На этот раз — никаких баков. Только провода, но их намного больше, чем в моих видениях. Они тянулись вверх вдоль стен, сложенных из металлических ящиков.

И тут же последовала реакция: Исповедница вскочила так резко, что стул, на котором она сидела, отлетел назад. Склонившись надо мной, она прошипела:

— Не смей играть со мной в мои игры.

Я постаралась унять дрожь в руках, когда встретилась с ней взглядом.

— Пришли ко мне моего близнеца.

               * * * * *

Когда он наконец пришел, то изумился, заметив мое состояние:

— Ты заболела? С тобой что-то сделали? — Он бросился ко мне и, схватив за локоть, подвел к стулу: — Как так вышло? Сюда же никому нет ходу, кроме Исповедницы.

— Никто мне ничего не сделал. Это место на меня так влияет. — Я обвела рукой камеру. — Ты же на самом деле не рассчитываешь, что я расцвету тут здоровьем и благолепием? Да и ты сам отнюдь не светишься счастьем. — Я до сих пор не могла привыкнуть к его новому похудевшему лицу с темными кругами вокруг глаз.

— Наверное, потому, что почти всю ночь пытался понять, что за игру ты затеяла.

— Разве это сложно? Мне нужно выйти наружу, Зак. Хотя бы на несколько минут. Я схожу с ума взаперти. — Я не притворялась, говоря это, хотя и не могла показать Заку истинную причину моего ужаса. Я на самом деле подошла к пределу собственных сил, о чем свидетельствовал мой измученный вид.

— Слишком опасно. Ты же знаешь, я держу тебя здесь не ради своего удовольствия.

Я покачала головой:

— Подумай, что случится с тобой, если я на самом деле сойду с ума. Я смогу совершить что угодно.

Он только рассмеялся:

— Поверь, ты не в том положении, чтобы угрожать.

— Я не угрожаю, а предлагаю. То, что реально может тебе пригодиться.

— И с каких это пор ты решила мне помогать?

— С тех самых, как начала терять разум. Мне просто необходимо увидеть небо. Всего лишь десять минут на воздухе. Учитывая то, что я готова рассказать, это небольшая плата.

Зак нахмурился.

— Я бы поверил, поделись ты раньше хоть чем-нибудь полезным. По словам Исповедницы, во время допросов ты сидишь, как восковая кукла. До этого ты утверждала, что Острова не существует, а теперь говоришь, что знаешь о нем. Так почему я должен тебе верить?

— Ладно. Я солгала ей об Острове. — Зак встал и быстро подошёл к двери. Я продолжила диалог с его спиной: — Я подозревала, что только так смогу тебя сюда заманить. Но я не врала, у меня есть что поведать. Только не ей.

— Почему? Ее работа — сбор информации.

— Потому что это о ней. — Он остановился, одной ладонью сжимая ручку, другой — здоровенную связку ключей, которую всегда носил с собой. — Именно поэтому я не могла сказать ей, только тебе. Я знаю, что она замышляет с тобой сделать.

— Не собираюсь верить в эту чушь, — прошипел он. — Она — единственный человек, которому я могу доверять. Даже больше, чем тебе.

Я пожала плечами:

— И не надо. Я просто говорю то, что знаю. А уж верить или нет — дело твое.

Он пристально смотрел на меня несколько секунд. Потом повернулся, вставил ключ в замок, открыл дверь. И все в тишине. Наконец вышел из камеры, оставив дверь открытой.

— Десять минут, — бросил он, шагая по коридору. — Потом вернемся, и ты все расскажешь.

Глава 7

Потом, позже, сколько я ни пыталась, но воспроизвести в памяти судьбоносный момент выхода из камеры так и не cумела. Я просто слепо поспешила за Заком по длинному коридору от следующей запертой двери к лестничному маршу. Только на самом верху, где три окна впускали в помещение свет, я почувствовала, насколько он ярок, и тут же прикрыла моментально заболевшие глаза, но не медля вновь уставилась на окно. Туман последних недель рассеялся, мой разум очистился и стал намного яснее. Словно, пока я сидела в камере, сама крепость давила на меня своим весом, а выйдя наружу, я скинула бремя.

Не обращая внимания на мою реакцию, Зак повел меня по другому длинному коридору, открыл большую дверь и остановился.