Огненное сердце вампира

И мы пили ароматный Далерский чай из тонких фарфоровых чашечек, так любимых вампирами. Хальвар рассказывал о Далерских островах, диковинных цветах и светящихся деревьях, растущих по пути к храму воды — прекрасному водопаду, о розовых и зелёных грибах, атак же юрких червях, мерцающих в огромной тёмной пещере— храме земли, о высокой горе, на вершину которой можно добраться лишь с помощью магической воздушной сферы, и странном термальном источнике со страшным названием «Вода последней жертвы».

А потом меня припрягли к работе самым, что ни на есть бессовестным образом. Просто после окончания чаепития, вредный преподаватель вручил мне огромную корзину и велел собирать яблоки. Хорошо хоть, что и сам он тоже вооружился такой же плетеной корзиной и принялся работать вместе со мной.

Прощальное сентябрьское солнце нежно покалывало кожу золотыми иголочками, лукаво проглядывая сквозь прорехи в пышных, пока ещё зелёных, кронах деревьев, блестело на круглых глянцевых яблочных боках.

— Почему вампиры так любят яблоки, в них много железа, да? — спросила я, кидая в корзину очередной наливной плод, с тонкой, почти прозрачной кожицей.

— Конечно, — серьёзно ответил Хальвар, а в глазах заплясали смешинки. — А ещё потому, что они красные, как кровь. По— твоему, нас кроме крови вообще ничего не интересует, Кристина? Даже обидно стало.

— Я просто спросила, — начала оправдываться я. Чёрт! Что за у меня натура такая, постоянно оправдываюсь, чувствую себя виноватой по поводу и без?

— Яблоня— первое дерево посаженное богом земли.

Хальвар, оторвавшись от земли, потянул одну из веток вниз.

— Рви, а я тебе, ребёнок глупый, расскажу древнюю легенду о создании мира.

Я принялась за работу, украдкой глядя на крепкие руки Хальвара, удивляясь тому, как они могут быть и сильными и нежными одновременно. Вот только зря моя дурная голова об этом задумалась. Внизу живота стыдно потянуло, а в области солнечного сплетения защемило так, что захотелось не то согнуться пополам, не то взлететь, словно воздушный шарик. Эти крепкие пальцы скользили по моей коже, размазывали мыльную пену, обрабатывали раны.

— Давным-давно, — начал Хальвар. — Когда существовала лишь чёрная пустота, богам стало скучно. И они решили создать то, чего никогда не было. Запела богиня земли, взмахнула рукой, и появилась планета, а на её поверхности яблони. Целый день радовалась богиня своему творению, но на исходе дня увидела, что чахнут яблони в темноте. На второй день, увидев горе своей сестры, богиня воды заплакала. И создали её слёзы на поверхности планеты реки и моря. Омыли они яблоневые сады, и зацвели деревья пуще прежнего. Но на третий день, сёстры расстроились ещё сильнее. С яблонь начала опадать листва, а вода в морях и океанах стала холодной. Рассказали они о своей беде брату— богу огня. Обнял он сестёр, рассмеялся своим тёплым смехом, и возникли над планетой солнце, луна и звёзды. На четвёртый день, заметили боги, что вода в реках и морях гниёт, что сохнут яблони под лучами палящего солнца, и позвали они на выручку бога воздуха. Покачал головой брат, вздохнул сочувственно, и потекли реки, заволновалось море. Рассмеялся он, и от его весёлого фырканья, начала испаряться вода. Поднялась вода вверх, превратилась в тучи и пролилась живительным дождём. Так боги стихий создали мир за четыре дня. И отныне, число четыре является священным, а яблони— первым творением богов.

— И ты веришь этой сказке? — спросила я, стараясь скрыть смущение, так, как наши пальцы соприкоснулись, в попытке сорвать одно и то же яблоко. По телу каскадом побежали золотые мурашки, а голову повело, не то от, обрушившегося на меня сладкого тепла, не то, от дурманящего яблочного духа.

— Я верю в богов, — ответил преподаватель, как мне показалось, довольно резко. Ну вот, вновь я ляпнула что— то не то.

Повисла неприятная, тягостная пауза. И, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я вновь спросила:

— А как появились живые существа?

— Богине земли вновь стало скучно, и она создала крота и поселила его в земле. Богиня воды населила реки водными гадами, а бог воздуха— создал птиц. Бог огня тоже решил сотворить что-то живое, но все его создания гибли в огне. Расстроился бог огня, и в гневе, решил спалить всю планету. Но сестра— богиня воды притушила его пыл, сказав, что огонь может быть не только внешним, но и внутренним. И уж если создания не могут жить в огне, то пусть, огонь поселится в создании. И сотворил бог огня псов, сильных, горячих животных. И теперь, если маг слышит голос священного животного, если оно помогает ему, то жрицы говорят, что этот маг поцелован богами.

— И ты встречал таких магов?

— Нет, — рассмеялся Хальвар. — Ребёнок слышит голос божественного животного с детства, и жрецы тут же забирают этого малыша в храм.

— И ребёнок живёт там, оторванным от мира, не зная родителей, не учась в школе? Это жестоко!

Мне стало невыносимо жаль гипотетического маленького вампира, жизнь которого превращена в унылую чреду дней, проводимых в молитвах, работе и тоске по родным.