Огненный трон

– Пощадите! – стонал демон невыразительным голосом, в котором ясно слышался металл. И не спрашивайте, как демон может стонать, если вместо головы у него штопор. Могу сказать только, что этот штопор вибрировал и напоминал звучанием большой камертон.

Влад Меньшиков продолжал петь. Зеленая ваза перед ним тоже вдруг налилась пульсирующим светом.

– Смотри, – шепнула Сейди, пихнув меня в бок.

– Ага, вижу, – шепотом отозвался я. – Это какой-то обряд по вызыванию демонов или вроде того.

– Да нет же, – зашипела сестрица. – Туда посмотри.

Она ткнула рукой куда-то вправо. В самом углу комнаты, всего футах в двадцати от камина, стоял старинный письменный стол красного дерева.

Сейди уже успела пересказать мне указания Анубиса, так что я подумал: может, это и есть стол Меньшикова? Вторая часть «Книги Ра» должна лежать в верхнем ящике. Но что, если этот совсем не тот стол? Как-то слишком уж все просто… Стараясь двигаться как можно тише, мы с Сейди сползли с камина на пол и осторожно, вдоль стеночки, покрались к столу. Я всем сердцем надеялся, что мое облако невидимости не станет плеваться искрами в самый неподходящий момент.

Мы были уже на полпути к столу, когда Влад Меньшиков закончил свое песнопение. Он ударил посохом о пол, и тот застыл вертикально, только верхушка его пылала, раскалившись, наверное, до миллиона градусов. Когда маг чуть повернул голову, я заметил отблеск белых зеркальных стекол его очков. Теперь он сосредоточенно копался в карманах пиджака, не обращая внимания ни на светящуюся вазу, ни на завывающего демона.

– Ну что ты так шумишь, Смерть Пробкам? – укоризненно проворчал он наконец. Голос у него оказался даже хуже, чем описывала Сейди – как будто злостный курильщик пытается говорить сквозь лопасти вентилятора. – Ты же знаешь: для того, чтобы призвать одного из верховных богов, я должен принести жертву. Поверь, в этом нет ничего личного.

Нахмурившись, Сейди повернулась ко мне, прошептав одними губами: «Верховный бог?»

В ответ я только потряс головой, совершенно сбитый с толку. Ведь Дом Жизни категорически запрещает смертным призывать богов! Дежарден ненавидит нас именно за то, что мы имели дело с божествами. А Меньшиков вроде как его правая рука… Оказывается, он не прочь нарушить правила, установленные главой ордена?

– Больно! – жалобно стонал бедный демон. – Я верой и правдой служил тебе пятьдесят лет, господин! Смилуйся!

– Сейчас, сейчас… где же он… – пробормотал Меньшиков без всякого сочувствия. – Послушай, я непременно должен завершить обряд. Мне нужна энергия, много энергии. И получить ее можно только с помощью самой мучительной казни. Так что перестань ныть.

Наконец Меньшиков вынул из кармана самый обычный штопор и покрытый иероглифами глиняный черепок.

Приподняв эти предметы в воздетых руках, он снова начал нараспев читать заклинание:

– Именую тебя, Смерть Пробкам, Прислужник Владимира, Тот, Кто Вращается в Ночи…

По мере того как маг называл имена демона, обвивающие его цепи затягивались все туже. Умолкнув, Меньшиков поднес стальной штопор к навершию посоха и сунул его прямо в белое от жара пламя. Скованный демон дико забился и завопил. Когда металл штопора раскалился докрасна, от кожи демона повалил дым.

Я смотрел на происходящее, замерев от ужаса. Конечно, я и раньше слышал о симпатической магии. Она основывалась на том, что если между большим и малым подобиями одного и того же предмета установить связь, то можно воздействовать на больший из них через его уменьшенную копию. Чем больше сходство между подобными предметами – вот как, например, между штопороголовым демоном и обычным штопором, – тем сильнее эта связь, тем эффективнее работает магия. Использование кукол в магии вуду основано на той же самой идее.

Однако обряд экзекрации – штука очень серьезная. Она подразумевает полное и необратимое уничтожение любой сущности, при котором не только ее физическая форма, но само ее имя стирается навсегда. Проведение этого обряда требует недюжинного мастерства, потому что, если допустить ошибку в заклинании, оно может уничтожить самого мага. Но если все сделать как следует, у жертвы нет ни единого шанса уцелеть. Кем бы она ни была – обычным смертным, магом, призраком или демоном, она просто сгинет с лица земли без следа. Конечно, богов обрядом экзекрации уничтожить нельзя, но по силе воздействия это все равно что взорвать у них перед носом ядерную бомбу. Взрыв подобной силы отправит божество так глубоко в Дуат, что оно рискует никогда оттуда не вернуться.

Влад Меньшиков читал страшное заклинание спокойно и уверенно, как будто занимался этим каждый день. Он пел, штопор плавился в яростном пламени, а вместе с ним в невыносимой муке плавился и демон. Маг бросил на пол глиняный черепок, исписанный красными иероглифами – как я понял, это был список всех тайных имен демона. С последним словом заклятия Меньшиков наступил на черепок и каблуком раздавил его в мелкую крошку. Смерть Пробкам просто испарился – прямо вместе со своими цепями.