Огневица

– Я еле вырвалась от него и побежала прочь, как была, в ночной рубахе, простоволосая, только лапти успела подхватить. Он гнал меня через лес, как зверь гонит добычу. Стояла ясная звездная ночь, и отец прекрасно меня видел. Я выбралась на тракт, а там – Итрида. Она подхватила меня, не дав упасть, глянула лишь раз и ни о чем не стала спрашивать.

Отец вышел на дорогу, злой и страшный. Попытался схватить меня за руку. На Итриду и не посмотрел, будто она пустым местом для него была. А она его ударила. Кулаком, прямо в лицо. И кулак ее был весь в огне, – Бояна передернулась. – Отец взвыл, попятился. Царапал рожу, кричал, а пламя все росло… Итрида потом призналась, что и сама не думала, что так выйдет. Ее огонь был почти неподвластен ей, но в ту ночь он исполнил наше общее желание.

Отец упал и затих. Пламя Итриды выело его лицо до кости. Мы кое-как оттащили тело в кусты, а потом Итрида отвела меня в ближайшую корчму и напоила.

– Прямо как меня, – бледно улыбнулся Храбр.

Бояна робко вернула ему улыбку.

– Она, как умела, помогала нам обоим не сойти с ума.

Бояна зарылась пальцами в волосы, а после на мгновение закрыла ладонями лицо. Они с Храбром давно уже перебрались к стене и теперь одинаково опирались на нее затылками, не глядя друг на друга. Бояна тихо продолжила говорить:

– Мне было страшно вернуться в родную волость после того, что случилось. Итрида проводила меня в Рябинник, к тетке, да только у той у самой семеро по лавкам. Тетка сразу заговорила о сватовстве, не желая и слышать о моем желании воем стать. Ну я и… сбежала. Итрида мне помогла. И как-то вышло, что мы прикипели друг к другу так, что ножом не разрезать. Когда я касалась ее, огонь Итки утихомиривался, будто дикий зверь, которого с руки прикормили. А она была для меня тем самым костром из моего сна. Мы везде были вместе – и охотились, и пили, и огребали неприятностей…

Бояна повернула голову, задумчиво рассматривая Храбра. Он вздернул брови и несмело ей улыбнулся, но девушка не улыбнулась в ответ.

– Потом появился ты. Я была благодарна тебе за спасение, но и думать не могла, что Итрида возьмет тебя в нашу шайку. Все выговаривала ей: зачем да зачем? Третий лишний, да еще и мужчина… Но с тобой стало спокойней. Надежно стало. Как будто стена каменная за спиной выросла. Следом пришел Даромир, – пальцы Бояны сжались в кулаки. – Почему Итрида позволила ему остаться?! Как только появился шехх, она стала отдаляться от меня. Вела себя так, будто я ей больше не нужна. Разве Даромир мог успокоить ее огонь? Разве прошел через то же, через что мы прошли плечом к плечу? Но почему-то именно он сейчас спешит ей на выручку к этому проклятому Огнь-Камню, а я тут рыдаю тебе в рубашку, беспомощная, как дитя! – Бояна с силой ударила кулаком в пол. Точнее, попыталась ударить. Широкая жесткая ладонь перехватила ее руку, и Храбр сжал пальцы, не давая девушке причинить себе боль.

– Хватит брать на себя больше, чем ты можешь вынести, – тихо сказал он. – Ты человек, а не богиня. Очень сильный человек и самый верный из всех, кого я знаю. Но иногда даже тебе стоит отступить. Не потому что ты слаба. А потому, что невозможно уметь делать все. К Огнь-Камню идет не только Даромир, но и Болотник. Да и Санэл колдун не из последних. Вряд ли сопляка бездарного тут уважали бы, а Санэла слушаются, я сам видал. Втроем они вытащат Итриду Вот увидишь.

Бояна всхлипнула, но тут же зло скривилась и отерла рукавом глаза. Подняла взгляд на Храбра и вдруг застыла.

– Знаешь, – девушка внимательно смотрела на оборотня, не торопясь убирать руку из его ладони, хотя он уже ослабил свою медвежью хватку. – Я, похоже, должна Итриде еще сильнее, чем думала.

Бродяжница подалась вперед, и ее лицо оказалось так близко, что Храбр, пожалуй, мог бы сосчитать все веснушки. Дыхание пахло выпитым на празднике вином и кровью – Бояна прокусила губу, пока уничтожала обстановку домика. От этого запаха голова Храбра закружилась, а низ живота налился тяжестью. Он несмело провел ладонью по ее волосам – они оказались мягкими и легкими как пух. Бояна поймала его руку, прижалась к ней щекой и потерлась как кошка, чуть прикрыв глаза.

– Бояна, – голос Храбра внезапно охрип, – если б у тебя дочка народилась, как бы ты ее назвала?

– Что? – Бояна удивленно распахнула глаза, в которых растворялась дымка неги. Подумала и улыбнулась: – Пожалуй, Беляной. Мне всегда нравилось это имя. Только где я, а где дети…

Храбр не дал ей договорить – положил ладонь на затылок и притянул девушку к себе, накрыв губами ее теплый мягкий рот. Губы Бояны, помедлив, открылись навстречу, и Храбр поцеловал ее так, как давно мечтал, – так, словно она была его до последней капли крови.

На вкус их поцелуй был соленым.

Глава 26. Сердце – скала