Огни Хякки Яко

– Моя двоюродная внучка кое-что разузнала от колдунов с нашего постоялого двора, – проговорила бабушка Абэ, кивнув в сторону Фуюмэ, которая всё так же стояла подле неё, понурив полосатую мордочку. – Ведьма, истребившая многих наших братьев и прочих духов, всё ещё на свободе. Даже подумать страшно, что случится, если она снова нападёт на нас.

Поляна взорвалась гневными криками, а бабушка Абэ умолкла, наслаждаясь действием, которое произвели её слова. Кто-то вскочил с места и начал потрясать кулаками. Особо воинствующие даже обернулись мечами и копьями, будто желали прямо сейчас пронзить собой ведьму. Женщины принялись тревожно переговариваться и качать головами, а некоторые даже не смогли сдержать слёз.

Лишь об одном умолчала бабушка Абэ – о Глазе Дракона, который охраняли каннуси с монахом. Новость эта поразила её и наверняка произвела бы не менее сильное впечатление на всю родню. Заполучить такую силу пожелал бы каждый уважающий себя дух, но…

Каннуси Дзиэн был гостем её харчевни, а Горо Ямада нравился бабушке Абэ – в нём она словно видела внука, которого у неё никогда не было. Могла ли она позволить себе предать доверие этих людей в угоду власти, которая наверняка навлечёт мириады проблем на их честное семейство?

Разумеется, нет. По зрелом размышлении она твёрдо всё для себя решила. И потому строго-настрого наказала Фуюмэ даже не заикаться о Глазе Дракона. Сейчас для них самое главное – изловить ведьму в белой маске и отомстить ей. На это они должны бросить все свои силы. К этому она и собирается призвать свою родню и всех ёкаев, до которых получится достучаться.

– Довольно! – повысила голос бабушка Абэ, и на поляне снова повисла тишина. – Я собрала вас здесь не для того, чтобы впустую сотрясать воздух. Колдуны хотят бросить ведьме вызов. Это хорошие люди, я долго наблюдала за ними. Один из них, монах по имени Ямада, помог Фуюмэ и остальным ёкаям сбежать из плена белой ведьмы.

– Это правда, – закивала Фуюмэ, впервые за весь вечер решившись поднять взгляд. – Без его вмешательства одному Дракону ведомо, что бы с нами сталось…

Тануки молчали. Многие из них не доверяли людям и откровенно недолюбливали их – особенно монахов, во власти которых было изгнать духов с насиженных и обжитых мест и даже лишить их большей части сил. Но подвергнуть сомнению слова главы семейства и её двоюродной внучки не осмелился никто. Даже дед Юдзи упрямо сопел себе в усы, но ни единого слова упрёка не сорвалось с его уст.

– Колдуны не просили нас о помощи, но мы не должны оставаться в стороне, – неумолимо продолжала бабушка Абэ, обведя всех суровым взглядом. – Хотя бы ради того, чтобы раз и навсегда изгнать эту погань из наших краёв. Чтобы наши дети могли спокойно играть на берегу Ито, не боясь быть пойманными и зверски убитыми!

В глазах многих тануки загорелась решимость. Женщины поддержали слова бабушки Абэ единодушными кивками, но на мордочках многих мужчин читалась растерянность.

– И что же ты предлагаешь? – почесал затылок Тому. – Не пойдём же мы в открытую воевать с этой ведьмой! Того, что я слышал о ней, достаточно, чтобы понять: она грозный противник. Даже если взять в расчёт, что в ночь Хякки Яко у нас прибавится сил…

– Прежде чем праздновать труса, послушайте-ка, что я придумала, – уверенно перебила его бабушка Абэ, и все невольно затаили дыхание. – Я не отрицаю, что ведьма сильна. Вот почему мы должны застать её врасплох. Задавим её числом и погоним прочь из этих мест, чтобы она и не помышляла больше вернуться сюда. А для этого нужно провести Хякки Яко через Ганрю гораздо раньше обычного.

Вопреки чаяниям бабушки Абэ, никто не бросился поддерживать её затею. Но и возражать в открытую пока не решались, что не могло не обнадёживать.