Огонь Ассургины

– Мне ваш взгляд показался знакомым, но тогда…

– Совершено верно. Могу напомнить: Шкабо, приглашение на обед, серебряная пластина на стене. Только тело было другое. Я думал, ты меня не узнаешь, – незнакомец замолчал, глянул на пламя и продолжил: – Только взгляд остался прежний. Учитель порадуется твоей наблюдательности. Это тело принадлежит одному нашему ученику. Он живет в этой местности и с радостью уступает его для наших нужд. Ты спрашивал, что это за местность?

– Да, что это за развалины?

– Здесь была Вселенская школа магии с Великим лабиринтом. Его построили светлые маги. В нем они испытывали своих неофитов. С тех пор как они ушли, Великий лабиринт не запускался ни разу.

– Его запустили, чтобы испытать меня?

– Я бы по-другому поставил вопрос, – улыбнулся незнакомец. – Зачем тебя испытывать, ты и так маг. Лучше сказать – выявить скрытые недостатки, которые могут помешать тебе в дальнейшем пути и помочь избавиться от них.

– Как он это делает?

– Механизм чрезвычайно сложен, и объяснение его займет слишком много времени. Если кратко, то Великий лабиринт – это своеобразное зеркало, отражающее все качества человека, запечатленные в его ауре. Специальные фильтры позволят отбирать их. Например, твоя подспудная боязнь змей. Лабиринт сделал все, чтобы ты избавился от нее.

– Для этого нужно было запускать лабиринт?

– Не только. Разве ты не чувствуешь себя обновленным? Страх многоцветен, одно перышко страха тянет за собой другое. В итоге получается целый букет. Лабиринт нашел основной и отсек его, лишив питательной почвы остальные.

Немного помолчали, глядя на языки пламени, затем Томас спросил:

– Муш умер?

– Муш? С какой стати ему умирать?

– Но я же видел…

– Иллюзия Великого лабиринта. Он каждому дает шанс измениться. В былые времена иные неофиты специально добивались его прохождения, чтобы сократить свой путь. Не действия определяют нашу жизнь, а осознание их. Мысль – венец всех событий. Для судьбы совершенно неважно действие, она свои узелки завязывает мыслью.

В котелке весело забурлила вода. Незнакомец достал из кармана холщовый мешочек и добавил в кипяток горсть травяной смеси. Сразу же по поляне распространился аромат пряностей.

– Что это за напиток? – спросил Томас.

– Смесь трав и листьев. Тебе нужно запастись силами перед дальнейшей дорогой. Этот чай восстановит их.

Незнакомец достал из дорожной сумки фарфоровую чашку, зачерпнул из котелка отвар, протянул Томасу:

– Выпей!

От напитка исходил до того сильный пленительный аромат, что немного кружил голову. Юноша вопросительно взглянул на незнакомца. Тот ободряюще улыбнулся. Томас осторожно отхлебнул жидкости и сразу почувствовал, как с каждым глотком кровь быстрей бежит по венам, усталые мышцы наполняются силой, голова становится ясной, мысль четче.

– Можно еще? – спросил Томас.

– Думаю, хватит! – улыбнулся незнакомец. – Я бы дал тебе немного с собой, да боюсь, отберут склянку.

– Кто отберет? Разве может кто-то что-то у меня отобрать? – решительно произнес Томас, чувствуя наливающуюся в мускулах силу.

– Отберут-отберут, – похлопал по плечу юношу незнакомец. – Сам отдашь старым знакомым. Кстати, они тут недалеко тебя поджидают. Правда, не ведая этого.

– Какие знакомые?

– Шаманы. Кстати, – незнакомец порылся в сумке, достал знакомый кожаный мешок с ключами и жезлом, – это отдашь им, нужно же чем-то порадовать людей.

– Но зачем?!

– Они не настоящие, их подменила настоятельница Чинк-Тана прямо у тебя на глазах.

– А где настоящие?

– Уже на «Тиамат». Ты встретишься с ней в море. Ну, – незнакомец поднялся, – пришло время расставаться. Иди по этой тропе. Судьба позволит – увидимся еще.

– Ну, и на том спасибо! – махнул рукой на прощание юноша и зашагал по тропе к сплошной, как ему казалось, темно-зеленой стене джунглей.

Вскоре тропинка ворвалась в заросли из ветвей, лиан, свисающих с древесных крон.

Почти каждый фут земли между деревьями занимали более мелкие растения: бамбуковая разносортная поросль, огромные пряные лилии со стеблями толщиной в два пальца и с приросшими к почве цветочными колосьями. Тут были также бегонии и папоротники всевозможных размеров.

Среди этого многообразия растений виднелись упавшие стволы деревьев с гниющей листвой. Но особо поражало количество мхов, они занимали каждый свободный участок почвы. Росли не только на земле, селились на ветвях и даже на листьях мелкой поросли и кустарников. По стволам деревьев мхи, поднимаясь до самых верхушек, серыми и темно-зелеными бородами обволакивали воздушные корни, ниспадали со стеблей лиан, вьющихся в этой чащобе. Вся эта огромная не поддающаяся описанию масса мхов источала влагу, которая противно чавкала под ногами.

Тропинка, покружив между деревьями, пересекла ручей по поваленному стволу и исчезла в зарослях папоротника. Затем снова появилась на другой их стороне и наконец вывела к прогалине.

У поваленного дерева горел костер. У огня сидели два знакомых шамана и поджаривали тушку какой-то птицы, которую им удалось поймать. Они еще с утра расставили силки, но только к вечеру в них попала добыча.