Огонь и сталь (СИ)

С гор на улицы столицы Рифта опустился зыбкий туман. Белесая дымка льнула к земле. В очередной раз вознося всем богам молитвы, Белое Крыло кинулась к воротам.

— А ну стой! Эй, я кому говорю!..

Резкий окрик подействовал на босмерку подобно брошенному в нее заклинанию молнии. По спине пробежал холодок, сердце сорвалось на безумный бег и рухнуло куда-то в пропасть. Тинтур медленно обернулась.

— Ну-ка, подойди! — мужчина в кольчужной рубашке и остроконечном шлеме повелительно взмахнул рукой, подзывая. Тинтур попятилась, лелея крохотный огонек надежды, что он обращается не к ней.

— Эй, эльф, я тебе говорю! Выходи на свет, живо! И чтоб без глупостей!

Белое Крыло тяжело вздохнула и выпрямилась. Шум крови эхом отдавался в ушах. Она сделала шаг. Затем второй…

— Даэдра тебя дери… Белое Крыло! Так вот где ты, ублюдок фалмеров! — стражник выхватил меч из тесных объятий ножен. — Все!.. теперь не убежишь! Я вспорю тебе брюхо и выброшу твою тушу за ворота на поживу воронью!

Взгляд темно-янтарных глаз, устремленный на воина, был абсолютно невозмутим и бесстрастен. Тинтур давно научилась прятать свои чувства и эмоции, однако мужчина, несмотря на то, что он вооружен, а она — боса и связана, вдруг завопил:

— Она здесь! Белое Крыло здесь! Скорее, не дайте ей уйти!

Босмерку окружили. Восемь человек выставили вперед окованные щиты и грозно потрясали мечами в ее сторону. Сейчас Тинтур вновь приведут ко дворцу Лайлы Руки Закона, чтобы наконец завершить расставание ее головы с телом… стражники, нагло усмехаясь, двинулись к эльфу, но их остановило глухое утробное рычание и треск разрываемой веревки.

***

Вервольф раскидал стражу будто тряпичных кукол — легко, непринужденно и с должной долей ласки. Здоровенная мохнатая тварь с оскаленной клыкастой пастью и бугристыми литыми мышцами… и кто бы мог подумать, что босмерка может вырасти в такое? Бриньольф поглубже натянул капюшон. Было приказано найти лесного эльфа. Связанного. Но никак не ликантропа. Зубастого.

С защитниками города оборотень разобрался довольно быстро. Делов-то — половину по улице разбросал, половина сама убежала за подмогой. Соловей по достоинству оценил козырь Белого Крыла. Иногда такой вот фокус может существенно облегчить жизнь. Но и усложнить ее в то же время. В целом, вор не желал разбойничьей королеве зла, единственное, считал ее методы несколько грубыми и слишком брутальными. Для женщины. Но каждый выживает, как может, и не ему ее судить.

Вервольф кровожадно оскалился и повел носом. Бриньольф чертыхнулся сквозь зубы. Зверь может его и не заметить, но вот почуять… руки мужчины легли на рукояти клинков, ноздри защекотал запах смертельной опасности, резкий, дурманящий. Но волк покрутил лобастой головой и осел на землю. Его тело начало словно таять на глазах, уменьшаться в размерах. Пропала шерсть, когти и хвост, черты лица менялись, из звериных превращаясь в человеческие, светлела кожа. Миг — и на мощеной булыжниками дороге стояла Тинтур Белое Крыло. Уже не связанная. И абсолютно нагая. На посветлевшем лице вора вспыхнула ленивая кошачья улыбка. Эльфийка была очень даже ничего: худощавая, стройная, с небольшой аккуратной грудью, правда, плечи несколько широки для такого изящного стана. Ее тело было окутано легкой дымкой тумана, скрадывающей четкость линий, но все равно зрелище было весьма соблазнительное. Голубые глаза Бриньольфа жадно скользили по телу босмерки, которая, не желая терять драгоценное время, принялась стягивать с одного из стонущих солдат броню. Сейчас самый момент покинуть свое укрытие и обезвредить врага клана Черный Вереск. Исполнить желание Мавен и продолжать влачить свое воровское существование, забыв о разбойнице. Но Соловей медлил. Продолжал наблюдать, как Белое Крыло споро облачается в доспехи стражника Рифтена. Теперь у нее не возникнет проблем на выходе из города, еще возьмет бесплатную лошадь на конюшне. Улизнет в Камень Шора, а оттуда — в Винтерхолд, и все, поминай, как звали. Скрипнули главные ворота. Бриньольф поднялся на ноги и небрежно скинул с головы капюшон, взъерошил свои рыжие волосы. Мавен будет рвать и метать. Ну и что? Он вор, а не мальчик на побегушках, его призвание и ремесло — обчищать карманы наивных и ничего не подозревающих граждан, а не ловить разбойников, сбежавших с собственной казни. А что воровать у голой лесной эльфийки? Правильно. Нечего.

***

— Почему Слышащая злится на бедного Цицерона? — всхлипнул шут, потирая шишку на лбу. — Зачем Слышащая ругается? Цицерон сделал так, как она просила…