Огонь сердца

Внизу зияет дыра, и кирпичи, из которых был сложен город, падают вниз. Все мастера Зорина бросили свои мастерские и постоянно латают дыру, укладывая все новые кирпичи: как только в одном месте стену заделают, кирпичи начинают осыпаться в другом. А в городе остались только дети малые да старики старые.

Слушает Петруша сладостника, дивится. Вдруг видит за окном: идёт по улице девушка, ну точно Василиса. Только причёска у ней чудная и одежды заморские: прозрачные ткани струятся, узоры вышитые на платье переплетаются. Быстро прошла она и скрылась за поворотом. Не дослушал Петро рассказа, выбежал за незнакомкой. А её уж и след простыл. Свернул на другую улицу, вот вдалеке мелькнул краешек её платья. Побежал Петя дальше. Долго так гнался за ней, петлял по кривым улочкам, то поднимаясь, то опускаясь, наконец выбежал на огромную площадь под высоким куполом. Вся она была освещена множеством цветных фонариков. К площади сходились улицы, а между ними за огромными окнами лавок блестели и переливались игрушки-украшения. Разбежались у Петруши глаза от всей этой красоты и потерял он незнакомку из виду. Ходит-бродит по площади, вдруг видит – дверь в одну каморку приоткрыта. Зашёл туда Петро. Вокруг на полках множество заготовок игрушек и украшений: детали домов и башен, крылья птиц и стрекоз, лепестки цветов.

Тут из дальнего угла каморки, оттуда, где лежали фигурки ангелов, Петро услышал тихий голос:

– Забери меня отсюда, добрый человек.

Удивился Петруша, подошёл, стал разглядывать ангелочков. Видит, среди них лежит куколка-пеленашка. Точно такие делали ребятишки у него в деревне.

– Как же ты тут очутилась? – спрашивает он куколку.

– Попала я сюда из далёкой и прекрасной страны. Народ там живёт в радости и благоденствии, повсюду растут цветы, и жители украшают ими свои дома и одежды. Правит там юная царевна, и никто не может сравниться с ней красотой. Жила я на самом верху царской башни и была её любимой игрушкой. Могла она слышать меня совсем как ты сейчас и во всем спрашивала моего совета.

Раз, придя с прогулки, кинулась ко мне царевна и давай рассказывать, как встретила в лесу охотника, полюбила его всей душой, да не сказалась ему, кто она. Часто стала она гулять с ним по лесу. Однажды царевна села подле меня и спросила, её ли суженый тот охотник. А на беду зашла тогда в горницу её наперсница-чернавка. Тотчас подскочила она, схватила меня и говорит:

– Негоже царевне играть крестьянской игрушкой, да ещё такой уродливой!

И с этими словами выкинула меня в окошко, прямо на каменную мостовую. Вскоре небо заволокло чёрными тучами, грянул гром, засверкали молнии и полил дождь такой силы, что залило всё вокруг. Заструились по улицам потоки воды, и понесло меня в глубокое синее море. Там бросало по волнам, обдували ветры, обжигало яркое солнце. Когда я совсем изнемогла и начала тонуть, увидела вдалеке берег. Там меня нашла девочка и отнесла домой. На следующий день, как начало светать, девочка пошла гулять и взяла меня с собой. Прямо над головой по высокому небу плыло облако. Спустилась оттуда корзина, а на дне её лежал чудесный цветок. Лепестки его колыхались от ветра как живые, хоть и был он сделан из прозрачных камней. Цветок так понравился девочке, что она взяла его себе, а взамен положила меня.

Так я очутилась здесь, на Зорине. Здешние жители решили, что я – ненужный хлам, и бросили меня в эту каморку.

Дивится Петро рассказу куколки, а она тем временем продолжает:

– Теперь нам нужно выбираться отсюда. Ты, добрый молодец, положи меня за пазуху, я тебе ещё пригожусь. Возьми с собой моток верёвки, а сам спускайся к просвету, который заделывают мастера. Станут тебя расспрашивать, скажи, что будешь укладывать кирпичи по наружной стене Зорина.

Как куколка сказала, так Петро и сделал: положил её за пазуху и вышел из коморки. Настало утро, и при ярком свете площадь показалась ему краше прежнего. Огромные окна под куполом сверкали в лучах солнца. Длинные стебли увивали стены, а цветы на них будто разговаривали друг с другом. Повсюду летали драгоценные бабочки, стрекозы, разноцветные птицы. Толпился народ на площади, но не было среди них ни одного мастера. Петро поскорей свернул на узкую улочку, ведущую вниз. Так, петляя, он спускался всё ниже и, наконец, вышел на площадку. Повсюду сновали мастера в серых фартуках. Одни укладывали кирпичи в печи, другие отвозили их к середине, где зияла дыра. По самому краю ее постоянно осыпались кирпичи. Подошёл к Петруше высокий богатырь:

– Здравствуй, добрый молодец. С чем к нам пожаловал?

– Узнал я про вашу беду и готов помочь: могу кирпичи класть по стене снаружи Зорина.

Подвели Петро к краю, усадили в большую корзину и спустили вниз. Стали ему, как и другим мастерам, кирпичи с раствором подавать, а он уж их укладывает, заделывая просвет. Только в других местах стена рушится, и дыра не уменьшается. Проработал Петро целый день, уж притомился. Вот и ночь настала. Заснули другие мастера, и ему спать хочется, а куколка его будит, не даёт глаза закрыть: