Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов

Были эти врата святыми,
Благовестье плыло над ними,
И встречал прихожан и калик
Николая святого лик.

А теперь он глядит сердито,

Грудь осколком насквозь пробита.
В птичьей наследи борода,
Висит криво, как той Байда[16].

К непогоде кричат вороны.

Со святых когда-то ворот
Чудотворца слышатся стоны.
Вышел сторож и не поймет:
Может, с кем-то что приключилось.
«М-м… Это ты?! А мне-то помстилось,
Будто кто-то меня зовет!..»
Дед в сторожке глаз не сомкнет,
Снова чудится: издалече
До него доносятся речи,
Голос слышится у ворот.

3

Старый ключник, сколько ты видел
Разных людей! Сколько мимо тебя
За все годы прошло богомольцев —
Темных-темных, как туман, как ночь!
Камень тяжелый стерт на порогах,
И до дыр процелованы все иконы,
И пощерблены колокола, что звали
На молебен — утренний, дневной, вечерний!

О чем ты думаешь, что ты шепчешь,

Когда приходится видеть огни
В высоких стрельчатых окнах собора
Или в шумном комсомольском клубе?

Утро. Выходит сторож. От дрожи

Плечами поводит — парок изо рта.
«Что ж, не спи, Николай. Быть может,
Ты уже не того… Ведь проходят года —
И зарастают святые врата».

1929

ВЕСНА 1930-го