Океан Разбитых Надежд

Люк всё настойчивее и настойчивее. Он медленно обводит ладони вокруг моей талии. Юноша делает шаг, и я отступаю чуть поодаль. Отстраняюсь от Люка – на его лице появляется довольная, но такая тёплая улыбка. Не могу долго смотреть на неё, потому что почти сразу подаюсь вперёд и целую её.

Мы отходим к роялю, и, когда я касаюсь ладонью клавиатуры позади себя, прозрачный перезвон нот третьей октавы начинает заполнять пространство пустого зала.

Люк осторожно разворачивает меня спиной к нему. Сердце громыхает в груди, дыхание прерывается каждый раз, когда парень касается меня. Вот его пальцы на моей талии, вот на плечах, а теперь спускаются вниз по предплечью, порождая волны мурашек, прокатывающие по всему телу.

Люк берёт в руку моё правое запястье и ставит на клавиатуру. Он опускает свой подбородок на моё плечо и моментально обжигает дыханием. От него веет лимоном и сладким одеколоном.

– Сыграешь гамму ещё раз для меня?

Его низкий голос еле слышно дрожит.

Я жму на первую клавишу, затем на вторую, и так дохожу до восьмой. Играю гамму снова и снова, пока прекрасное звучание инструмента не заполнит весь музыкальный зал.

– Отлично, мисс Лонг, – прошептал Люк прямо над моим ухом, и я встрепенулась. Его голос завораживает: – Теперь сыграйте тоническое трезвучие.

Я прижимаюсь к его груди, которая беспокойно поднимается и падает раз за разом, и юноша обвивает руки вокруг моего тела. В объятиях Люка мне так тепло и комфортно, точно я греюсь под солнечными лучами. Люк умеет зажигать солнце даже тогда, когда за окном высоко поднимается луна.

Я поочерёдно перебираю пальчиками нужные клавиши, прислушиваясь к фортепианному трезвону.

– Что вы слышите, мисс Лонг?

Слышу его низкий голос, слышу рокот сердца и беспокойное дыхание. Слышу, как он называет моё имя каждый раз, будто впервые.

– Нашу любовь.

Глава 16

Двадцать четыре часа в сутки я думаю только о Люке. Он ни на секунду не покидает мои мысли: я засыпаю с мечтами о том, как мы вместе играем на фортепиано и купаемся в Ривер Фосс, я просыпаюсь и думаю о том, чем мы могли бы заняться. Клянусь, беглые гаммы безостановочно звучат в моей голове, кислый привкус лимона не сходит с моих губ, запястья вспыхивают каждый раз, когда я представляю, как Люк касается меня, аромат фиалок вскружил мне голову.

Когда я встаю с кровати, то первым делом подхожу к рабочему столу, на котором уже месяц лежит мой маленький портрет. Я смотрю на него каждое утро, вспоминая, как угольный грифель рассыпался в линии, образующие мои длинные волосы, как Люк вырисовывал карандашом мою тонкую шею, воротник его взмокшей рубахи, голые руки, по которым стекали дождевые капли, цветок за ухом, стебель которого переплёлся с мокрыми локонами.

Мы с Люком давно не были на Ривер Фосс. Вспоминая прогулку под дождём, вспоминая, как над водой поднималась белая пелена тумана, как отовсюду доносился стрекот старых стрекоз, я начинаю скучать по речке. Кажется, что с появлением в моей жизни Люка я начинаю любить её всё больше. Я начинаю нуждаться в ней, как нуждаюсь в парне.

Неожиданно на столе начинает вибрировать смартфон. Я неохотно тянусь к нему, беру в руку и подношу экран к глазам. Принимаю вызов и подношу динамик к уху.

– Кэтрин, ты у себя? – неровный, обрывистый голос бабушки заставляет меня встрепенуться.

Потирая тыльной стороной ладони глаза, я отвечаю:

– Да, я только что проснулась, – я задерживаю зевок.

– Меня сегодня не будет, – предупреждает меня бабушка, и я свожу брови.

– Почему? Ты заболела?

Я начинаю прислушиваться к каждому звуку, доносящемуся из динамика смартфона. Крепче сжимаю телефон в руке и чуть спокойнее повторяю свой вопрос.

– Я оставила ключи от кабинета у Хью, можешь попросить их и взять себе какую-нибудь книгу, – бабушка пытается сменить тему, но я не поддаюсь.

– Так, что-то случилось?

Бабушка никогда не пропускает день просто так. Её немногословность быстро выводит меня из равновесия. Я постукиваю пальцами по корпусу смартфона, считая секунды, проведённые в томном ожидании ответа.

– Я сейчас за городом. В больнице.

Если раньше сердце и пропускало удары, то после всего мне показалось, что оно остановится.

– В чём дело? – произношу я дрожащими губами.

Утренняя идиллия стремительно рушится. Если бабушка чувствует себя плохо, то мне придётся отложить не только запланированный поход на берег Ривер Фосс, но и подачу документов в школу Роклиффа.

– Со мной всё хорошо, – медленно отвечает бабушка.

– Тогда почему ты там? – не отстаю я.

Какие бы у нас с бабулей ни были отношения, я готова бросить все свои дела, чтобы удостовериться в том, что она в порядке.

– Люк, – бабуле достаточно произнести одно имя, чтобы внутри меня всё оборвалось.

В голове снова и снова эхом раздаётся имя моего возлюбленного. Меня бросает в жар, затем в холод. Я оглядываюсь в поисках стула, и, когда нахожу его, падаю на него, словно подбитая птица. Если слёзы и текли, то сейчас они смешались с мерзлым потом, и я уже не замечаю, как интуитивно размазываю их по скользкой коже щек.

– Что, – я повторяю вопрос в сотый раз. – Что произошло?

– Кэтрин, не переживай.