Океания

Нас расталкивали настоящие солдаты, скорее всего, валлийские пехотинцы, экипированные, прошедшие не одну стычку. Их суровые глаза смотрели не на нас, а сквозь нас, будто бы нас уже не было на этом свете, будто мы призраки, необъяснимым образом еще видимые в этом мире.

Старший из них, осмотрев наш отряд, сонный, неотесанный, галдящий по поводу столь раннего подъема, негромко произнес:

– Дважды повторять не буду. Вы присягнули Йорку, дав согласие явиться сюда, и Йорки уже забрали ваши души. Осталось взять только ваши тела.

– Сэр, а какого дьявола вы так обращаетесь к нам? – в наших рядах наконец-то нашелся смельчак.

– А того самого дьявола, который уже раскрыл свою пасть на твою пустую голову, – повысил голос валлиец и продолжил: – Ваша задача – занять позицию в ивняке у дороги при выезде из леса. Когда появится авангард ланкастерцев, вступить в бой и удерживать головной отряд на опушке…

– До какого момента, сэр? – раздался чей-то голос.

– До последней бездарной жизни, сэр, – съязвил в ответ пехотинец. Неодобрительный ропот пробежал по нашим рядам.

– Предупреждаю: за холмом справа от вас две сотни лучших английских лучников. Любой, решивший покинуть поле боя, не продвинется дальше этого дуба. – Он указал железной перчаткой на старое дерево, растущее возле дороги ярдах в трехстах от нашей позиции. Солдат уже отошел к своим отдать распоряжения, как вдруг обернулся и сказал: – Да, совсем забыл: Сэр Рыцарь приказал Геркулесу, не знаю, о ком речь, не прятаться в кустах, а встретить врага на дороге с открытым забралом. Он желает ему удачи умереть первым в память об их разговоре. А теперь занимайте позицию, ваш сигнал к атаке – тройной крик кукушки, трижды.

Через четверть часа наш деревенский отряд расселся в ивняке с огромным желанием никогда его не покидать, я же стоял в ста ярдах от леса, на середине дороги, один, со своим ржавым мечом и огромным, как и у моих товарищей, желанием провалиться сквозь землю.

4

Я висел над лесной поляной. Сверху мне прекрасно была видна дорога, выходящая из леса, окаймленная густыми ивами. На этих деревьях причудливыми плодами расположились вооруженные люди. Чуть в стороне от дороги, за холмом, полумесяцем выстроились лучники. Внутри леса был самый многочисленный отряд, поделенный пополам, с обеих сторон дороги. Люди в лесу так хорошо сливались с листвой и травой, что я догадался об их присутствии только по эманациям тревоги, ожидания, страха и ненависти.

Во всей этой картине диссонировало одно пятно, точнее, маленький человек на дороге, одинокий и бессмысленный в своем положении.

– Ты за кого? – услышал я голос рядом с собой. Возле меня завис Падший, довольно внушительных размеров. – За Йорков или Ланкастеров?

– Я не знаю, – ответил я. – Я новичок, новобранец.

– Ух ты, первый раз? – неподдельно удивился Падший. – И сразу в пекло. Да, пути Его неисповедимы. Я ставлю на Йорков. У Ланкастеров предатель, он обещал им свободный проход, а Йорки устроили засаду. Эффект неожиданности, и, что приятно, решили подставить своих, а можно было обойтись и без этого. Вот эти, на ивах, смертники, с них и начну. А это что? – Падший указал крылом на одинокую фигуру.

– Не знаю, – снова ответил я.

– Да это же чистая душа, которую Йорки отдают Темному Лорду за победу. Когда я принесу его кровь Хозяину, а она сегодня будет первой, исход сражения решен. Хитрецы, ничего не скажешь. Смотри, началось.

Над лесом забеспокоились встревоженные птицы, пыль, поднятая копытами сотен лошадей, пробивалась сквозь листву еле заметной змейкой, повторяя изгибы лесной дороги, трижды прокричала кукушка, еще раз и еще раз…

5