Охота на хранителей

Седой маг единственный из двенадцати сохранил жажду деятельности. Возможно, повезло. А может, виноваты адские пытки, коим подвергли славянские ведьмаки в прошлом тысячелетии. После дьявольских ритуалов Гвион утратил способность выражать эмоции. Большинство мимических мышц потеряли эластичность, отмерли. И вместе с тем в сознании Старейшины родился Зверь. Бешеный, неутомимый. Поначалу безумство пугало даже самого Гвиона. А потом чародей осознал – великое благо. Не одряхлел, не превратился в пустышку.

На предыдущем Совете чародеи вверили Гвиону особые полномочия, поручили заниматься проблемой молодых магов. И тем самым умыли руки. Все заботы легли на плечи Носителя Тотема Весов. Седой маг проглотил. Но запомнил. И порой размышлял о бесполезности собратьев. Зачем спасать тех, кто не хочет жить? Не лучше ли избавиться от балласта?.. Но Гвион также понимал, что мысли пустые. Давно прошел период отравлений и покушений. Внутри ордена развязалась иная борьба. За власть над государствами, финансовыми и политическими структурами Земли. Положение внутри Совета соответствовало мощи, количеству и размерам стран, которые находились под контролем.

Ветер усилился, взвыл и ударил в лицо чародея щепотью острых снежинок. Гвион моргнул, медленно провел рукой по лицу и стряхнул воду. За спиной послышались громкие голоса, смех, чьи-то шаги. Похоже, Мухаммед и Архил опять сгоняли в апартаменты рабов. Или же Рин устроил очередной скандал. Мнительный зануда! Везде видит ущемление достоинства, заговоры, яды. И не дай бог поварам положить маслину в салат не по канонам. Сожрет с потрохами. А то и линчует.

Маг очнулся от размышлений. В последний раз посмотрел на горы, полюбовался белизной ледников. С сожалением закрыл окно, поправил воротник. Развернулся и неспешно пошел по коридору.

Снаружи старинный особняк мало чем выделялся. Обычное двухэтажное здание дворцового типа. Памятник старины, что сумел выстоять против неумолимого времени. Серый и неприметный, навевающий скуку. А вот внутренняя обстановка сильно отличалась от внешней. Странная и порой удивительная смесь стилей, присущих различным эпохам, нациям. Статуи в рыцарских доспехах, стяги и гербы, разнообразное колюще-режущее оружие на стенах. И в то же время современное освещение, электронные замки на дверях, звуко и теплоизоляция, надежная охранная система.

Гвиону нравился этот дом. Нравился приглушенный свет, запах дерева и благовоний, железа и пыли. В совокупности со старой мебелью, предметами искусства создавалось ощущение старины. Магу казалось, что находится в одном из дворцов своей молодости. Дом успокаивал и настраивал на нужный лад. Гвион даже любил его. Иногда. В те моменты, когда находился тут в одиночестве.

Внимание седого мага привлек отчетливый звон железа, молодецкое уханье, крики. Старейшина подошел к одной из дверей и немного приоткрыл.

Большой спортивный зал обставленный тренажерами, оснащенный брусьями и канатами. В углу прыгал обнаженный по пояс мощный мужчина с мечом в руках. Рубил и колол деревянный манекен, делал обманные финты, выпады, проводил серии. Защищался от мнимого противника, тут же резко и жестко контратаковал. Мускулистое тело блестело, словно облитое маслом. Капли пота срывались с длинных волос, обильно орошали паркет. В темных глазах сверкала ярость, губы кривились в волчьем оскале. Человек явно вошел в раж, забыл о реальности. Сейчас перед ним стояла не дубовая колода, а противник, коего надо растоптать и убить.

Старейшина отступил, прикрыл дверь и с осуждением покачал головой. Похоже, не он один скучает по былым эпохам. Но с Ричарда взятки гладки. Глава Совета всегда любил средние века с их рыцарством, кровавыми схватками и крестовыми походами.

Гвион вошел в другой коридор, более темный и узкий. Медленно промерял шагами и вернулся обратно. Остановился, невидящими глазами уставился на картину одного из древних мастеров. Отвел взгляд и побрел дальше. Пару раз мимо пробегали слуги, проходили охранники. Первые тихо и незаметно скользили у стен. Вторые останавливались и низко кланялись – этикет волшебникам-боевикам прививают с раннего детства. Старейшина же оставался совершенно равнодушным.

Вскоре в движениях мага появилась твердость, взгляд стал осмысленным и колючим. Седой чародей прошел коридор и спустился по широкой лестнице. Решительно свернул в другое крыло особняка. Но уже на подходе к своим апартаментам неожиданно остановился. Немного поразмыслил и вернулся назад, подошел к массивной лакированной двери. Осторожно постучался.

– Открыто! – послышался густой бас. – Входи, Гвион!..

Старейшина не заставил упрашивать дважды. Зашел и остановился на пороге, осмотрелся с нескрываемым интересом.