Охота на нового Ореста. Неизданные материалы о жизни и творчестве О. А. Кипренского в Италии (1816–1822 и 1828–1836)

Итак, на этой стадии исследования мы можем предположить, что Консальви распорядился поместить Мариуччу в приют и что Кристальди, заведовавший в приюте делле Периколанти материальной частью, взял на себя формальные аспекты и организационные дела, поручив их исполнение падре Марукки.

Теперь вернемся на некоторое время к Анджеле Паллони. Ее предшествующие судимости побудили задаться вопросом о ее дальнейшем поведении и распространить рамки нашего исследования на весь 1822 год. Таким образом нам удалось установить, что Анджела ненадолго сумела избегнуть внимания властей: уже в конце лета этого года она вновь попала под следствие.

Из соответствующего архивного дела[297] мы узнаем, что вечером 24 августа 1822 года Анджела была арестована и заключена в тюрьму Карчери Нуове. На сей раз обвинителем выступил ее муж Филиппо Понти, служивший гренадером в папских войсках. По его утверждению, в течение примерно трех месяцев жена изменяла ему с неким Джузеппе Каньоли, его бывшим однополчанином, который подстрекнул Анджелу продать всю домашнюю утварь и бежать с ним. По прибытии в городок Л’Аквила, находящийся в Абруццах и принадлежавший в то время к Королевству Обеих Сицилий, беглецы были арестованы, поскольку не имели документов, но через несколько дней освобождены и вернулись обратно в Рим. Понти увидел их прогуливающимися по улице как ни в чем не бывало и узнал, что Анджела поселилась в маленькой гостинице. Под конец показаний муж потребовал ареста и наказания любовников.

Итак, Понти снова вступил в ряды папской армии, и сам он подтвердил, что «из‐за этой негодяйки он почти принужден был пойти в солдаты»: отсюда следует, что вступить в папские войска и выйти в отставку было делом несложным (и далее мы увидим, что военная карьера Понти на этом не закончилась). Когда Анджелу через несколько дней вызвали на допрос, она опять сделала вид, что свалилась с облаков, – заявила, что не понимает причины ареста и вообще только один раз имела дело с правосудием:

<…> что случилось до того, как я во второй раз вступила в брак с нынешним мужем. Причина, по коей заключена была я в тюрьму, была та, что говорили, будто продала я дочь свою от первого брака именем Мария одному московиту живописцу на Сант-Исидоро в то время, как была у него в услужении, что неправда, потому как московит удержал ее по любви, чему доказательство, что нанял он ей двух учителей, и наконец вернули мне ее по приказу Государственной канцелярии вскоре после того, как освободили меня из тюрьмы, а ныне находится она в монастыре Сан-Пьетро ин Монторио, куда помещена была Его Высокопреосвященством Кардиналом статс-секретарем. Другая же дочь девица четырнадцати лет оставалась в Асколи с родными тетками, имея жительство в доме покойного ее отца, и отправилась я ее повидать прошедшим маем с полного согласия мужа моего, как видно сие по свидетельству приходского священника Сан-Лоренцо ин Дамазо, мне выданному, кое Вам представляю и вручаю.

По словам женщины, в действительности муж дал ей согласие на поездку, а домашнюю утварь она продала, чтобы раздобыть денег, получить паспорт и отправиться в Марке и забрать проживающую там дочь – через некоторое время станет ясно, кто это был, – а также продать недвижимость, которой она владела в Асколи. Однако, честно говоря, Анджела не сделала ни того, ни другого. Когда она вернулась, Понти был в ярости, поскольку она не привезла с собой дочь, которую он хотел определить в натурщицы, и Анджела отправилась жить к подруге. Разлад между мужем и женой, ставший причиной обвинения, в конечном счете, по мнению Анджелы, родился из того,