Охота на полузверя

— Так твоя новая воржиха не видела никогда Пушка. А я видел. Пришлось перекинуться и ждать, пока она изучит.

— Что-то новенькое, — отозвался Лотер, проверяя в кармане осколок и бутыль со снадобьем лекаря. — Зачем изучать? С первого взгляда не запомнить?

Звереныш кивнул.

— Так и я о том, — сказал он. — А она говорит, мол, ты не настоящий нетопырь. Надо присмотреться.

— Долго присматривалась, — заметил Лотер. — Но ей простим. Видал, как хороша?

— Видал, — согласился Фалк. — Хороша. Хотя, если тебе и воржихи теперь нравятся, так у нас в стае полно таких же хороших. Зачем чужая?

Лотер нащупал склянку в кармане и вытащил. Откупорив пробку, сделал несколько глотков, чуть больше, чем советовал лекарь. В желудке заворочалось, голова закружилась, мир качнулся и поехал в сторону. Полузверю пришлось упереться ладонью в дерево, чтобы не рухнуть на спину.

Фалк встревожился.

— Вожак, ты в порядке?

Лотер сделал глубокий вдох, стараясь прогнать головокружение, но оно только усилилось. Лишь когда зажмурился, стало легче.

— В порядке, — отозвался он. — Лекарства не бывают вкусными. А что воржиха чужая, это даже лучше.

— Почему? — не понял звереныш.

Лотер снова открыл глаза и посмотрел на него. Тот таращится круглыми глазами, весь мокрый и растрепанный, как воробей после драки. Хотел объяснить, что за чужих воржих отвечают чужие ворги, но вместо этого сказал:

— Иди портки найди. Нечего перед Вельдой так ходить. Она стыдливая.

Фалк открыл рот, чтобы что-то спросить, но полузверь замахал руками, мол, иди давай, не мозоль глаза. Звереныш вздохнул, хотя лицо осталось довольным после драки с крылатой тварью, и пошел куда-то в заросли.

Лотер некоторое время стоял, упершись ладонью в ствол и сгонял мысли воедино. Раненая нога болит, в боку, куда в таверне напихали батлока, пульсирует, будто отлежал и теперь кровь медленно возвращается к мышцам. А от лекарства в глотке все еще вязкий горький вкус.

Полузверь надеялся уловить признаки исцеления, ощутить прежнюю звериную мощь, но когда попытался озвериться и хоть немного выпустить клыки, только челюсть заныла.

— Проклятье леших, — проговорил он глухо. — Напасть на мою зверячью голову.

В кустах зашуршало, Лотер оглянулся и потянул носом. Губы невольно растянулись в улыбке, а из зарослей через несколько секунд вышла Вельда. Все еще пунцовая, но уже одетая в длинную юбку и короткую жилетку.

Полузверь хмыкнул, отходя от дерева, чтобы не казаться совсем беспомощным.

— Это где ты одежу взяла?

Воржиха провела пальцами по невидимым складкам на юбке и проговорила со скромной улыбкой:

— В лапах несла. А как сцепились с тварями, скинула комком. Вот она и упала недалеко.

— Как говорит наш Глава, мудро, — похвалил Лотер. — Звереныш тоже в лапах? Или в зубы затолкал?

Аккуратные брови Вельды сдвинулись, носик наморщился, словно пытается решить непосильную задачу. Она некоторое время смотрела в заросли, где скрылся Фалк, потом проговорила:

— Не помню. Едва тебя схватили, он шарахнулся головой о дуб и обратился этой тварью. Потом верещал истошно. Думала, оглохну. Перекидывался обратно, потом снова… Некогда было на его портки смотреть.

Лотер ухмыльнулся, представляя, как на самом деле смутилась воржиха, когда звереныш предстал перед ней, в чем мать родила.

— Если сходу перекинулся, — сказал он, — портки разлезлись.

Вельда вспыхнула, глаза засветились, а за пухлыми губами блеснули клыки.

— Это что же? Он так… Так и пойдет? Без портков?

— Ну…

— Без портков? — повторила воржиха, упирая кулаки в бока.

Лотер потер пульсирующий бок и, хромая, прошел к бревну, лежащему у куста.

— Надеюсь, без портков не вернется, — сказал он садясь.

— Лучше б уж вообще не ходил следом, — фыркнула Вельда приблизившись к полузверю.

Она опустилась на колени возле ноги и стала аккуратно осматривать рану, едва касаясь пальцами разорванной кожи. Лотер с интересом наблюдал, как она быстро нарвала подорожной травы и с остервенением мяла, пока та не пустила сок и не залила пальцы зеленым.

Когда воржиха наклонилась к ране и приблизилась губами, Лотер положил ей ладонь на плечо и сказал:

— Ну хватит. Еще раны мне не зализывали.

— Я промыть хотела, — почему-то обиженно отозвалась Вельда.

— Даже подорожной травы и то много для нормального ворга, — произнес Лотер, сжимая края раны и морщась. — А промывать… Я тебе что, человек какой? Оставь. От заразы не сдохну. А сдохну, значит, плохой из меня ворг.

Вельда секунду мешкала, поглядывая то на рану, то на растертую в ладонях кашицу, потом все же прижала ее к разодранной ноге.

Лотер зарычал, а воржиха сказала, не поднимая взгляда:

— Ворговское здоровье крепко, но сейчас ты ослаблен батлоком. Одной медведице известно, сколько еще он будет плавать у тебя в крови. Меня все ворги мира возненавидят, если дам тебе умереть от ерунды.

— Ерунда сама пройдет, — отозвался полузверь, хмуро глядя, как Вельда аккуратно прикладывает траву и перевязывает тряпками, которые отрывает от юбки. — А смертельные раны не лечатся.