Охота на Тени

– Плохой, хороший… – задумчиво протянула Лигия. – Здесь все куда сложнее. В каждом человеке на земле, Бран, и в тебе, и во мне, и даже в пресвитерах тонкая гармония, сочетание всех возможных сил, добродетелей и пороков. Вопрос лишь в том, как мы распоряжаемся тем, что нам дано, каким силам позволяем захватить нас, а какие сдерживаем, или, наоборот, проявляем. Любой человек, даже самый хороший, может совершить дурной поступок. Равно как и самый закоренелый разбойник иногда способен на благое дело. Все зависит от точки зрения. Один и тот же поступок кому-то покажется благом, а для другого будет негативным. Главное, чтобы ты чувствовал разницу, чтобы ты мог отличать одно от другого, чтобы у тебя всегда хватало сил оценивать собственные поступки и было мужество признавать свои ошибки и исправлять их. Не теряй это чувство.

– Но как научиться понимать, что хорошо, а что плохо?

– Ты уже знаешь это. Просто слушай свое сердце. Остальному научит жизнь.

Несколько минут они молчали, обдумывая сказанное, пока Бран не решился продолжить:

– Лигия, есть еще кое-что… Не знаю, как сказать, но… Отец Небесный учит нас милосердию, любить всех…

– Милосердие. – Лигия понимающе кивнула, а потом поднялась на локте и внимательно посмотрела Брану в глаза. Ее зрачки едва заметно ловили блики тусклого света проникавшей через маленькое окно луны. – Милосердие должно быть в твоем сердце, чтобы там не поселился гнев. Не нужно держать в себе злость или обиду на кого-то. Нужно уметь прощать. Вот что такое милосердие. Но запомни, Бран, – произнесла она очень серьезно, – твое милосердие должно заканчиваться там, где начинается самоубийство.

– Как это?

– Это значит, что если тебе к горлу приставили нож, не время думать о милосердии. Твоя жизнь – великий дар Отца Небесного, и ты должен хранить ее, а не отдавать попусту. О милосердии можно думать, лишь когда разбойник сидит в темнице за крепкой решеткой. Да и здесь не стоит слишком торопиться.

– Но ведь вы с Далией постоянно рискуете жизнями.

– Мы сражаемся, чтобы другие люди могли жить в мире. Мы вечные солдаты в войне со слугами Нечистого, и другой жизни для нас быть не может.

– Лигия, ты знаешь кто? Ты святая.

– Нет, Бран, – рассмеялась Лигия. – Святые там, на Небесах, рядом с Отцом Небесным. Я всего лишь человек. Со своими страхами, пороками и несовершенствами.

– Тогда ты героиня!

– Глупости! Гестионар Овир созданы для всего этого. Ты же не зовешь героем пекаря, испекшего душистый хлеб, или кузнеца, подковавшего лошадь? Так же и мы. Это наша работа – сражаться с нечистью. Я лишь стараюсь делать ее хорошо, как могу.

– И все равно ты – героиня, – настаивал Бран.

– Ладно-ладно. – Она ласково потрепала мальчика по светлым волосам. – Ты сам сегодня настоящий герой. И уговорил пресвитера помочь нам, и с Унхасаем сражался.

Бран почувствовал, как краска заливает его лицо от похвалы. Хорошо, что в темноте не видно, какой он сейчас пунцовый. Он тут же одернул себя – негоже послушнику так гордиться собой. Так и до гордыни недалеко.

– Ну, будет. Давай-ка ложись спать. Завтра нас ждет еще долгая дорога. – Лигия чмокнула его в затылок и удобнее устроилась на своей лавке. А Бран еще долго смотрел в потолок и думал, думал, думал о том, что произошло за этот день. Пока незаметно для себя не уснул.

Глава 26

В путь отправились утром, но не слишком ранним, как сперва хотела Лигия. Хорошенько подкрепились, собрали припасов в дорогу, раздобыли кое-что из одежды – старая после вчерашней битвы во многом пришла в негодность, а Далия так и вовсе после плена осталась в рванье. Когда все приготовления были закончены, сердечно простились с пресвитером Антониилом и двинулись в путь.

Чтобы не искушать судьбу, было решено покинуть городок по тому самому подземному проходу из храма, который показал пресвитер. На другой стороне девушек и Брана уже ждал Мальдо с лошадьми.

– Сегодня настроение у тебя куда лучше, – улыбнулась подруге Лигия, когда они со свечами в руках шли по выложенному камнем коридору.

Света хватало лишь на то, чтобы не споткнуться и не врезаться в стену. Впереди и за их спинами смыкалась густая тьма. Казалось, будто в целом мире не осталось ничего, кроме этой тьмы, и они одни бредут в ней, не зная куда. У Брана волосы вставали дыбом и по спине пробегали неприятные зловещие мурашки. Скорей бы этот коридор закончился.

Гестионар Овир, напротив, чувствовали себя совершенно спокойно и вели непринужденную беседу. Далия блаженно потянулась и с удовольствием ответила:

– Да. Сегодня я не стою на площади в колодках, и никто не собирается меня убить.

– Насчет последнего я бы так сразу не утверждала. День только начался, – подначила ее Лигия.

Далия звонко рассмеялась. Ее голос эхом пробежал под сводами коридора, будто разгоняя мрак.

– Ну, мы же Гестионар Овир! Разве когда-нибудь было иначе? А если серьезно, то лучшее лекарство – это хороший сон, не пустой желудок, наши снадобья и возможность дать хорошего пинка слугам Нечистого.

– Если честно, то, по-моему, пинка дали нам.