Охота на «Троянского коня»

– Можете взглянуть, господа. Там, насколько я разбираюсь, находится одна из новейших немецких полевых радиостанций компании «Телефункен». Резидент, не выходя из дома, мог отправлять свои радиограммы даже в Кёнигсберг.

Вскоре, выбравшись из промозглого и сырого подземелья наружу, офицеры несколько минут приходили в себя, с удовольствием вдыхая чуть терпкий воздух, подставляя лица теплому и ласковому солнцу, внезапно показавшемуся из-за облаков.

– Ну что, господа, – торжественно произнес генерал, – разрешите вас поздравить с завершением операции по ликвидации матерого германского резидента и его «осиного гнезда». Он неплохо здесь поработал, по всей видимости, готовя для немецкого десанта прекрасно оборудованный в военном отношении опорный пункт. Мост и дорога отсюда видны как на ладони. Даже небольшая диверсионно-разведывательная группа могла здесь надолго задержать не только полк, но и целую дивизию. Я уже сталкивался с такими замаскированными крепостями, построенными немецкими колонистами в приграничье. Во время августовского наступлением наши войска, не имея никакого представления об этом, на отдельных направлениях были надолго остановлены. И захват этих неожиданных препятствий достался нам слишком большой кровью…

– Если позволите, Евгений Евграфович, я поделюсь своими впечатлениями о том, как наш полк в самом начале войны атаковал одно из таких укрепленных имений, понеся большие потери.

– Мы все внимательно слушаем тебя, Алеша!

– Первый батальон, в котором я командовал ротой, выйдя на открытое место, сразу же попал под убийственный пулеметный огонь, так как эта местность была заранее пристреляна и изобиловала всевозможными ловушками. Потеряв почти половину роты, я с двумя взводами с трудом прорвался к реке, чтобы закрепиться на берегу и дать возможность батальону перегруппироваться для атаки. При переправе мы напоролись на тщательно замаскированную в воде и камышах густую колючую проволоку. По нам сразу же ударили пулеметы и орудия, установленные во дворе имения. Только с наступлением темноты нам удалось выбраться из этого ада. Когда на другой день имение было взято, там не оказалось ни одной живой души. Немецкие диверсанты скрылись по подземным ходам в близлежащем лесу. Вот так-то, господа!

– Да мне хватило бы одной гаубичной батареи, чтобы за час сровнять все эти укрепления с землей, – самоуверенно промолвил корнет.

– Ну что здесь поделаешь, – язвительно отозвался на это ротмистр Юрлов, – у нас каждый прапорщик – ну просто принц Савойский, а каждый корнет – непременно Наполеон.

Корнет покраснел и вызывающе взглянул на ротмистра, но поймав явно неодобрительный взгляд подполковника Залыги, опустил голову и отошел в сторону.

– А вы заметили, Евгений Евграфович, – стараясь перевести разговор в другое русло, обратился к генералу подполковник, – что на ящике с радиостанцией свежая грязь?

– Вы хотите сказать, что совсем недавно Зонненберг куда-то вывозил на мотоцикле радиостанцию, – сразу поняв суть вопроса, ответил Баташов.

– Да! Только зачем он это делал? – недоуменно взглянул на генерала Залыга.

– Видимо, хотел что-то очень срочное передать по радио своим хозяевам. Но я точно знаю, что наш пеленгатор вот уже почти две недели не засекал ни одной вражеской радиопередачи. Видимо, у резидента и впрямь батареи подсели, и он, так и не наладив связь, возвратился домой, – предположил Баташов.

– Но зачем ему надо было отсюда выезжать, ведь его могли остановить и обыскать бдительные полицейские или жандармы?

– Об этом мы, наверное, уже никогда не узнаем, – резюмировал поручик Свиньин.

– Нет, почему же, Алеша, – откликнулся неожиданно генерал, – вполне вероятно, что резидент вывозил радиостанцию подальше от дома, потому что знал или догадывался о том, что и у нас появились радиопеленгаторы и мы можем вычислить, откуда велась передача.

– Ну конечно же вы, как всегда, правы, – сконфуженно промолвил поручик.

– Петр Федорович, – обратился к Залыге генерал, – когда все здесь закончите, прикажите саперам эти фортификационные сооружения сровнять с землей. Только дом и амбары не трогайте. Пусть там продолжают жить и трудиться эти бедолаги, – показал он на сиротливо стоящих у крыльца работников.

Глава V. Берлин. Декабрь 1914 г. – январь 1915 г.

1