Охота в атомном аду

Спрашивается, ну а что вообще могут решать бабы в такой вот постатомной «деревне дураков»? Конечно, если у них по-прежнему колхоз, они, к примеру, могут «централизованно» распределять продовольствие по количеству едоков, с учётом всевозможных заслуг отдельных поселян. Но что-то в это откровенно слабо верилось. С тех хилых полосок ржи или пшеницы, что я видел, даже с учётом огородов, им всем скопом явно не прокормиться, а охота, рыбалка или сбор в лесу грибов, ягод и прочих корешков – дело сугубо индивидуальное. Или у них, к примеру, принято отдавать часть добычи «в общий котёл»? Надо будет ненавязчиво спросить про это, а то мало ли? Вдруг они из случайных прохожих вообще солонину делают? Потому что, типа, традиция…

Перещёлкнув автоматный переводник огня на стрельбу очередями и на всякий случай расстегнув полевую сумку с АПСом, я принял максимально спокойную позу.

Через минуту половицы заскрипели, и в медпункт вошли уже знакомая Зоя и с ней трое баб, ну явно постарше.

Одеты они были в той же буро-серой гамме, но всё-таки относительно опрятно. Все трое в широких тёмных юбках, двое в явно мужских лапсердаках с заплатами на локтях и не только, на которых вдобавок сохранились далеко не все пуговицы, третья – в широкой блузе, на которой, если присмотреться, можно было различить бледный до почти полной незаметности рисунок с какими-то цветочками. На головах у всех – косынки или платки тёмного цвета, завязанные узлом на затылке в стиле разных там колхозниц со старых плакатов. На ногах у одной высокие галоши с откровенно самовязанными носками, вторая в заношенных кирзовых сапогах с максимально укороченными голенищами (я у нас такую «обувь» только в 1990-е на стройках видел, в качестве рабочей), а третья была обута в какие-то странные тапочки. Сначала я подумал, что это лапти, но потом присмотрелся и понял, что не совсем угадал, поскольку эти лапти, похоже, были сплетены из кожаных ремешков. Ну-ну…

Естественно, при подобном скоплении народа в медпункте тут же ощутимо завоняло, как выражается моя мама, бздюхами. Наверное, если бы я в тот момент снял сапоги, мои сопревшие носки и то пахли бы приятнее. Хотя пора бы уже привыкнуть и перестать обращать внимание на подобное. Тут же явно живут по принципу «воняю, следовательно существую»…

Ну и, по первому впечатлению, самая крупная и пожилая баба (та, что в цветастой рубашонке и галошах) и была той самой пресловутой «Дядей Ваней». Она же, если я всё верно запомнил, Вера Мефодьевна, здешняя «сельская голова». Что сказать, тётка была реально старая, седая и морщинистая, но при этом полная. Присмотревшись, я осознал, что, скорее, всё-таки не толстая, а нездорово-отёчная. Может, диабет, может, водянка, да мало ли во все времена бывает хворей, от которых человека конкретно раздувает? Особенно там, где давно нет ни врачей, ни лекарств…

Остальные две вошедшие бабы были, что называется, без особых примет и без возраста. Разве что одна из них (та, что в обрезанных сапогах), особенно страшненькая, с длинным острым носом и ввалившимися щеками, была, судя по всему, ещё и лысой. На её лице не было бровей, а из-под туго затянутой косынки на черепе не торчало ни единой волосинки. Ещё одна жертва обширных ожогов или интимного знакомства с радиацией?

– Здрасте, бабоньки! – приветствовал я их. – Горячий привет труженикам села от лица вооружённых сил!

Произнося это, я держал правую руку рядом с автоматом, который лежал на столе, стволом в сторону вошедшей «делегации». Так что открыть огонь я мог за считаные секунды.

И прежде чем они успели открыть свои рты с неполными комплектами зубов, я чётко понял, что именно мой автомат заинтересовал бабёнок больше всего. У двух из них (особенно у остроносой лыски) в воспалённых глазах прямо-таки вспыхнула завистливая жадность. Ну что, кажется, я их угадал. А это значит, что надо ждать эксцессов. Похоже, выпускать меня из деревни живым в их планы теперь вряд ли входит…

– Откель же ты взялся, солдатик? – спросила та, кого я верно определил как Веру Мефодьевну. Энтузиазма у «тружеников села» мои дежурные приветствия явно не вызвали…

– Откель надо, – ответил я. – Так это ты, что ли, Вера Мефодьевна?

– Ага, – несколько удивилась та.

– Ну, я тебя примерно так и представлял, – сказал я. – Кто я такой, тебе ваша Зоя объяснила? Повторять не надо?

Мефодьевна отрицательно помотала головой, и я пригласил их присаживаться.

Женщины переглянулись и расселись, примостив тощие зады по табуреткам.

После этого я максимально уклончиво ответил, что занесло меня сюда с уцелевшей военной авиабазы в районе аж Семипалатинска. Откуда я был отправлен командованием в лице генерал-майора Боголепова (фамилию придумал чисто экспромтом) на разведку.

– Неужто всё это расстояние пешком прошёл? – заметно удивилась «Дядя Ваня».