Охота за полярными конвоями. Скандинавский плацдарм Третьего рейха.

7 мая в ставке А. Гитлера снова обсуждался вопрос об использовании подводных лодок для транспортных целей[229]. При обсуждении предлагалось освободить от перевозок грузов подводные лодки малого водоизмещения, а остальные — использовать до тех пор, пока не будет восстановлена железная дорога из Осло до Тронхейма. Предполагалось также из шести подводных лодок, которые дополнительно готовились к перевозкам, использовать только одну, а остальные пять лодок использовать по назначению. В соответствии с решениями этого совещания последней подводной лодкой, перевозящей груз по этому маршруту, стала вышедшая 20 мая с авиабомбами и боеприпасами подлодка U-26[230].

Чтобы обеспечить размещение груза, все запасные торпеды с подводной лодки были сняты, а помещения частично переоборудованы. Подводные лодки, которые привлекались для переброски грузов, почти во всех случаях переоборудовались. При необходимости любая из таких лодок могла снова выполнять задачи боевого использования. Подводные лодки, как транспортные средства, также применялись для переброски через море и высадки диверсионно-разведывательных групп на побережье Норвегии. В целом ряде случаев они использовались для снабжения топливом других подводных лодок, находившихся в удаленных районах боевых действий.

На основании боевого применения подводных лодок в Норвежской операции можно сделать следующие выводы:

1) в ходе Норвежской операции впервые основной задачей подводных лодок было не их использование против кораблей противника, а обеспечение немецкого командования разведданными о движении ВМС противника;

2) из-за массового отказа торпедного оружия действия подводных лодок по прикрытию своих ВМС, обеспечению высадки десантов и уничтожению кораблей противника оказались малоэффективными; немецкие подводные лодки в ходе Норвежской операции смогли потопить всего пять транспортов союзников, потеряв при этом четыре своих лодки — слишком высокая цена за столь незначительный успех[231].

Готовясь к войне с западными державами, руководство Германии понимало, что в этой борьбе значительные успехи будут зависеть от состояния ВВС. Уже к концу 1938 г. Германия вышла на первое место в мире по выплавке алюминия, обогнав не только Францию с ее богатейшими залежами бокситов, но и США[232]. Немецкие заводы повысили его выплавку настолько, что это позволило развернуть массовое строительство самолетов всех типов. К началу боевых действий Германия имела примерно 4000 самолетов 1-й линии, в том числе 2130 бомбардировщиков, 1215 истребителей, 500 транспортных самолетов[233]. На конец 1939 г. ВВС Германии насчитывали 3600 самолетов, исключая 550 транспортных, из них — 1180 бомбардировщиков дальнего действия и 366 пикирующих бомбардировщиков[234]. В то время немецкие бомбардировщики по своим тактико-техническим данным были лучше бомбардировщиков союзников, а истребители, по крайней мере, не уступали самолетам западных держав.

Слабым местом в организационной структуре авиации было отсутствие собственных самолетов у ВМС Германии. Это решение было принято на заседании ОКВ 27 января 1939 г. по инициативе Г. Геринга, который стремился умалить роль флота вообще, считая, что авиация будет способна самостоятельно решать все задачи на морском театре военных действий[235]. Военно-морскому флоту было обещано, что их действия с воздуха будут обеспечены ВВС. Г. Геринг оставил за флотом только авиационную разведку моря. Все же остальные виды действий: налеты на корабли противника в открытом море, постановка мин с воздуха, нарушение снабжения по морю, бомбардировка баз и портов — руководство ВВС оставило за собой. ВМФ так и не получил обещанные ему самолеты различного назначения в должном количестве. Даже кодировка карт, шифры и радиопозывные были отличными от флотских, что значительно затрудняло достижение взаимодействия на море[236].

До начала Норвежской операции германская воздушная разведка установила систематическое наблюдение над британскими ВМБ. Разведка совершалась на больших высотах и сопровождалась искусным использованием метеоусловий.

В сентябре — октябре 1939 г. были проведены эффективные налеты на базы Ферт-оф-Форт и Скапа-Флоу. К началу Норвежской операции германская разведывательная авиация надежно контролировала бассейн Северного моря и собрала достаточное количество данных, уточняющих время начала действий союзников против Норвегии. Начиная с апреля 1940 г. германское командование установило систематическое (дневное и ночное) воздушное наблюдение за британскими военно-морскими базами на Оркнейских и Шетландских островах, а также за восточным побережьем Англии. Это делалось с целью ожидания оккупации Норвегии противником, и поэтому германское командование стремилось обнаружить места посадки десантов и колонны транспортов на пути в Норвегию.