Охотничий инстинкт Анимага

А разве он не прав? Тварь и есть. Подленькая такая, мелкая и трусливая. Предала дважды – и Дэя, и Алукарда. Ни на что не годна, разве что послужить наглядным пособием. О своей участи она не то, чтобы не беспокоилась, просто была уверена, что ничего хорошего ее не ждет. Смысл гадать о наказании? То, что она заняла место убитой Игнашевой очень символично, сразу все объясняет. Впереди допросы, возможно, пытки, а поток казнь. Без вариантов. Слабый шанс, что ей поверят, простят, испарился сразу, как она увидела открытый ноут.

Дура. Неосторожная, запутавшаяся в трех соснах дура. Поделом ей. Глупость не заслуживает снисхождения.

Пальцы коснулись места между лопатками, где очень слабо, но все же ощущалась Метка. Она больше не беспокоила физически, не кололась, не пекла. Видимо, окончательно прижилась. Насмешка судьбы. Метка полностью вросла в ауру в тот же день, как ликан от нее отказался. Если бы у нее оставались силы, Арина обязательно бы заплакала. От обиды, от несправедливости, от несвоевременности. Но сил не было, слезы не желали облегчать бурю в душе, ведь прощения она не дождется.

Когда ближе к вечеру дверь опять отворилась, девушка даже не вздрогнула, не подняла голову, так и продолжая сидеть у стены, обняв колени.

- Ты ничего не ела, - голос друида был тих, печален.

Беспокоится о ней или о том, что не доживет до суда? Впрочем, какой там суд! Приговор уже вынесен, она прочитала его в глазах Альфы.

- Нет аппетита, - пробормотала едва слышно Арина.

Конрад все же водрузил поднос на стол, отодвинув предыдущую порцию еды. Осмотрел комнату, в которой кроме низкого стола и еще более низкой такты ничего и не было. На куцей кровати в углу примостила девчонка, но ближе к окну еще оставалось достаточно места и для его мощей.

«Всегда знал, что худая задница – это неоспоримое преимущество». Мысли друида тоже не отличались связанностью и стройностью. Произошедшее выбила его из колеи намного сильнее, чем он был готов признать. Обрывки идей, фраз, обвинений и оправданий роились в голове, но отказывались выстраиваться во что-то хоть отдаленно напоминающее логические цепочки.

Проще говоря, Последний Друид, Великий и Ужасный Конрад-с-Холма совершенно не знал, как поступить.

Как спасти девчонку.

Улики против нее были столь ошеломляюще полны, что даже не требовалось вызывать кого-то из Старейшин. Достаточно было составить протокол. Это должен был бы сделать Макс, но Альфа… Альфа был не в себе. Волки ходили по Ясной пригнувшись ниже травы, ярость ликана уже стоило нескольких сломанных ребер и вырванных клочьев шерсти. До серьезных трав слава Всеблагой, не дошло, но и этого хватило, чтобы вселить всем обитателям должный страх. Никто и не думал приближаться к срубу, никто и не помышлял сдать всю ситуацию Старейшинам, а значит у них, у него еще оставалось немного времени.

Чтобы найти выход, чтобы спасти.

- Арина, молчание не имеет смысла. Оно даже вредно.

- Меня учили, что молчание золото, - невесело улыбнулась Арина.

Друид тут же ухватился за нить:

- Кто учил? Где?

- Это официальный допрос? – задрала бровь девушка.

Нет, она не хотела язвить, сопротивляться, в этом, действительно, особого смысла не было. Но и говорить о чем-либо… В горле стоял ком, не дающий ни то, что сказать лишнее, а даже не позволяющий вздохнуть полной грудью.

Вина. Сожаления. Отчаянье.

- Нет, пока еще нет, - все же ответил друид, хоть и сам не знал правду ли говорит, а если нет, то кого хочет успокоить в большей степени – себя или ее?

- Тогда я не обязана отвечать, так? – не столько вопрос, сколько констатация факта.

- Зря ты его защищаешь, - мотнул головой друид.

- Кого?

- Того, кто за всем этим стоит.

- Почему ты думаешь, что есть кто-то еще?

- Хотя бы из-за письма.

Да, ее фатальная ошибка. Или нет? Ошибкой было вообще соглашаться на эту миссию, лучше бы она уже тогда приняла свою участь изгоя. Хотя… в таком случае она бы не встретила Макса. Невыносимого, хамского, такого… Альфу. Ее волка.

Теперь уже все это неважно… Или… Единственное, что все еще имеет значения?

- Почему ты его не стерла? – голос Конрада прервал запустившуюся было цепочку чувств-сомнений.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- А? – не сразу поняла Арина.

- Письмо от твоего куратора или кто он там, почему ты его не стерла, как и все остальные? У вас ведь наверняка на этот случай есть строгие правила.

Он опять провоцировал. «У вас» было крючком, призванным зацепить хоть что-то важное.

- Не знаю, - пожала плечами девушка. – Забыла.

- Забыла? А может быть… Может быть ты хотела, чтобы его обнаружили?

- Зачем? – нахмурилась Арина. – Считаешь меня самоубийцей?

- Не считаю тебя убийцей, - мягко улыбнулся Конрад, откидываясь на стену рядом с ней. – Ты поэтому и не удалила сообщение. Колебалась. Не могла решиться.

- Ты прав, я не убийца, - кивнула девушка, - но и не предательница.

Рыжий хмыкнул:

- Уверена? Макса ты…

- Не смей!

Она и не знала, что запал все еще есть, что кроме пепла в душе осталось хоть что-то. Как оказалось, довольно было и искры.

- Не смей говорить о…