Охотник

Официантка останавливается у моего столика.

— Теперь вы сможете отсюда уйти?

— Да. Простите. — Я комкаю окровавленные салфетки. — Но вы можете объяснить мне… — Я впервые замечаю ее бейджик с именем. — Джиллиан. Что произошло?

— Вы и правда тупой?

— Похоже на то.

Она закатывает глаза.

— Вас обманули. Облапошили и обчистили. Можно, угадаю: ваш бумажник пуст?

— Да. Но вы ведете себя так, как будто так происходит постоянно. Почему полиция ничего не предпринимает?

— Вы сами сказали, что не хотите им звонить. Такие, как вы, никогда этого не делают.

— Такие, как я? Что-то я не пойму… Вы о ком?

— Обо всех мужиках.

Я вспоминаю слова Эмбер за минуту до того, как меня избили.

— Подождите… Она что, решила, что понадобилась мне как… проститутка?

— Ну вы и наивный! — Джиллиан качает головой и собирается от меня отойти.

— Пожалуйста! — умоляю я. — Одну секунду!

Она оборачивается и недовольно спрашивает:

— Что еще?

— Я не знал. Я хотел поговорить с ней о Челси Бучерн, вот и все.

Джулиан возвращается ко мне.

— При чем тут она?

— Дело в ее исчезновении, я здесь из-за этого. Хотел спросить у Эмбер, что она видела.

— Какое вам до этого дело?

— Я только что потерял друга, ее звали Джунипер. Говорят, ее убил медведь. Я не знаю… — Я смотрю в стол, обхватываю руками голову. Я близок к нервному срыву. — Я просто хочу знать, что случилось.

На белую клеенку капает красная кровь, я вытираю ее рукавом.

Джиллиан садится напротив меня.

— Вы вправду не искали с кем переспать?

— Боже, нет! Я думал, она что-то знает. Она еще говорила, что кто-то за ней следит…

— Это она про полицию.

— Вот оно что… Хорош я! — Я достаю из кармана телефон. Стекло треснуло, но аппарат работает. Дрожащим пальцем я нахожу последнее смс. — Что значит 100Ч300Н?

На расшифровку у нее уходят считаные секунды.

— Вы серьезно хотите знать?

— Хочу. Я сам не понимаю.

— Первые три цифры — цена.

Я таращусь на телефон.

— Тогда Ч — это… Действительно, идиот и есть. Человек, столько возящийся с цифрами, должен щелкать такие коды как орешки. Сто долларов за час, триста — за ночь! Я смотрю на Джиллиан через стол, сгорая от стыда.

— Какой же я идиот!

— Не каждому запускать в космос ракеты.

— Между прочим, меня приняли на факультет ракетостроения. Но я выбрал биологию в Массачусетском технологическом.

Ее губы изгибаются в озадаченной улыбке.

— Так вы ученый?

— В те редкие промежутки, когда меня не избивают братья проституток.

Джиллиан похлопывает меня по руке.

— Вы прямо ребенок в лесу, это был ее приятель, он же сутенер. И все это было подстроено. Местного она бы обслужила в мотеле или у него в машине. Разве вы ничего не заподозрили?

Значит, я свалял еще большего дурака, чем думал. Паршивка вычислила меня сразу, по моему сбивчивому сообщению на автоответчике.

— Если всем все известно, то почему бездействует полиция?

— Потому что вы не местный. В Хадсон-Крик есть проблемы посерьезнее. Вы видели ее лицо?

— Еще бы!

— Я про макияж.

— Что?.. Видел. Я подумал, что она замазывает задержавшиеся подростковые прыщи.

— Мы называем такое лицо «амфетаминовым».

Значит, полосканием она подавляла запах изо рта. Шлюхи заботятся о своей презентабельности. Только сейчас до меня доходит, как я сглупил. Я же про это читал, видел по телевизору. Запущенные дома и новые машины — это точь-в-точь как пресловутый Южный централ Лос-Анджелеса в 1980-е, во время эпидемии крэка. А здесь это метамфетамин.

— Насколько все плохо?

— Месяц назад федералы арестовали за торговлю наркотиками двоих наших полицейских. Но это еще цветочки…

Я указываю кивком на фотографии солдат на стене.

— Казалось бы, здесь есть кому позаботиться о законности…

Джиллиан окидывает взглядом фотографии.

— Никто из них не вернулся домой. Хадсон отличается не только метамфетамином. Здесь погиб самый большой процент спецназовцев на душу населения среди всех малых городов. Мы потеряли больше людей, чем где-либо еще.

Стало быть, этот город — ответ на вопрос, что будет, если перебить лучших и храбрейших. Вы оказываетесь во власти смертельной эпидемии, превращающей молодежь в склонных к насилию социопатов.

Так создается великолепная среда для убийцы: добро пожаловать, вытворяй что пожелаешь!

— Вы знаете что-нибудь про Челси?

— Нет, — качает головой Джиллиан. — Когда она пропала, я была в Форт-Брагге.

— Работали?

— Резервист, как и мой муж.

— А теперь?

— Уволилась. — Она вздыхает. — А он так и не вернулся домой. Здесь жили его родители.

Мне не приходит в голову, что на это сказать. Сейчас мне совестно вспоминать о своей боли. Джиллиан отходит от моего столика:

— Гости заждались. Мне нужно проверить другие столики. Можете передохнуть, я раздумала указывать вам на дверь.

— Спасибо. А вы знаете кого-нибудь, кто мог бы рассказать мне про Челси?

Она качает головой.

— Единственная, кто приходит мне в голову, только что надрала вам задницу. Зато теперь она сможет прикупить метамфетамину.

— Восхитительно…

Глава 29 Открытые раны

Джиллиан обслуживает гостей и параллельно рассказывает мне все городские сплетни. Потом она называет мне мотель, куда реже всего наведываются с проверками подчиненные местного шерифа.