Охотник

— В каком смысле ухудшались?

— С чего начать?

— Давно здесь все разваливается?

— Сколько у вас времени?

— Вся ночь.

Глава 30 Зловещие находки

Гас открывает вторую банку пива и продолжает:

— Людям подавай причину вещей. И простые объяснения. Хадсон был обречен задолго до того, начал гнить по-настоящему. Раньше здесь была контора большого торгового предприятия — «Свенсонс Крик». Сюда приходили охотники и индейцы, и их здесь регулярно обманывали. Так продолжалось долго, пока контору не сожгли. Но потом в здешних горах нашли месторождение серебра. — Он показывает большим пальцем куда-то вдаль. — Сто лет назад там была шахта, а Хадсон превратился в место, где можно было напиться и зайти в бордель. Из лагерей приходили лесорубы. Деньги здесь делали на серебре и продажной любви. Городок рос, мужчины стали обзаводиться семьями. Продажная любовь никуда не делась, просто город разросся, теперь ее можно было скрыть.

Но когда дела идут плохо, беда вылезает наружу. А теперь… — Он качает головой. — Теперь у нас одна беда и осталась.

— Джиллиан говорила что-то об аресте местных полицейских.

Гас доверительно наклоняется ко мне:

— Заметили, как много у нас шикарных тачек перед паршивыми халупами? Сейчас в Хадсоне тоже два бизнеса: заправка фур и метамфетамин. Одно связано с другим. Я не осуждаю молодежь, сумевшую сделать отсюда ноги.

— Почему вы сами, выйдя на пенсию, остались здесь?

— Я не столько ушел на пенсию, сколько дожил до закрытия школы. Количество учащихся упало ниже минимально допустимого, вот штат школу и закрыл. Вы спрашиваете, почему я остался? Здесь многие теперь учат детей на дому. И многим не хватает для этого знаний. Я подрабатываю репетитором и вообще пытаюсь помочь. — Он смотрит мне в глаза. — Сами знаете, каково это — быть учителем. Своих подопечных не бросишь.

Мне бы его упорство! Мне стыдно за комплимент, не имеющий ко мне отношения.

— Помните такую Челси Бучерн?

— Еще бы. — Теперь он смотрит на меня искоса. — Слыхал, у вас вышла потасовка с ее дружками.

— Было дело. Произошло… недоразумение.

— Я вам скажу одну вещь, вы вправе мне не поверить, но они неплохие дети. Вытворяют черт знает что, но при иных обстоятельствах занимались бы совершенно другим. Может, они и балбесы, но не совсем пропащие.

Мне не позволяет забыть этих балбесов боль от удара в живот.

— Почему их никто не останавливает?

— Там был еще один парень, с виду такой всезнайка-красавчик?

Я припоминаю дружка Эмбер, тоже выпрыгнувшего из кабины.

— Был.

— Это друг Девона, Чарли Йорк, сын начальника полиции.

— Понимаю…

— Все сложнее, чем кажется на первый взгляд. Шериф Йорк сейчас в Колорадо лечится от рака. Такая, во всяком случае, легенда. По слухам, так он пытается избежать обвинения в нарушении федеральных законов. Те двое арестованных полицейских — верхушка айсберга. У половины членов городского совета машины, на которые ни за что не хватило бы их зарплаты.

Все это смахивает на кошмар.

— Как так получается?

— Заметьте, они не купаются в золоте. По крайней мере большинство… Те, кто почестнее — вернее, те, которые пытаются представить себя таковыми, — получают арендную плату от недвижимости, купленной за гроши, или прибыль от бизнеса, который им практически подарили.

— Подарил кто?

— Те, кто предпочитает беспрепятственно проворачивать здесь грязные делишки. Когда это был шахтерский городок, здесь лопатой гребли деньги хозяева борделей и кабаков, позже — подпольные производители спиртного. Когда у нас появился метамфетамин, стало совсем худо. В тот момент еще закрылся перерабатывающий завод. Честные люди польстились на нечестные деньги.

— Все до одного?

Он откидывается в соломенном кресле и указывает кивком на шоссе.

— Видите магазин рыбачьих лодок?

— Вижу.

— Фамилия владельца Коннор. Я дружу с ним и с его женой. Они славные люди. Он продает две-три лодки в неделю. Для здешних мест это бойкая торговля. Думаете, он пристает к каждому покупателю с вопросом, откуда тот взял денежки? Торговля позволила ему построить новый дом. Так здесь зарабатывают большинство: честно продает всякую всячину бесчестным людям.

Проблема в том, что когда ты знаешь о происхождении своих денег, законно ты их заработал или нет, то ты сопротивляешься переменам. Ты уже не озабочен тем, чтобы избавить Хадсон-Крик от метамфетамина, тебя больше занимает избавление от насилия, как в Лас-Вегасе. Ты смиряешься с тем фактом, что вокруг всегда будут нечестные политики и полиция, но пока ты в безопасности.

Меня ограбили из-за того, что я был приезжим, решившим нарушить закон. Если бы я обратился в полицию, то меня, вероятнее всего, посадили бы под замок.

— Реальность, с которой день за днем сталкиваются люди, — продолжает Гас, — учит их держать язык за зубами и не высовываться. Ты игнорируешь проблему — а потом выясняется, что твоя дочь проститутка, а сын поколачивает тех, кто вздумал варить мет на стороне.