Охотник

       Умышленно непорядочный способ освещения этой темы средствами массовой информации, ещё больше укрепил у Оскара стойкое недоверие к журналистской профессии. Но эти споры заинтересовали его и заставили задуматься о психических различиях между мужчинами и женщинами и глубокими корнями этих различий, скрытыми в эволюционном прошлом расы.

       Аделаида была умной девушкой, одной из самых умных, которых он когда-либо встречал, и это ему нравилось. Она могла со знанием дела обсуждать с ним некоторые детали его работы над конструкцией антенны, причем даже предложила лучший алгоритм по сравнению с тем, что он использовал в одной серии расчетов излучения. Она также была остроумна и хорошо начитана для своего возраста, и, разговаривая с нею, он мог пользоваться историческими сравнениями, чтобы пояснить свою точку зрения, а она могла ответить на равных. Ум Аделаиды сделал ее лучшим собеседником.

       И всё-таки её ум работал не так, как его, и он видел эти различия, которые могли показаться менее проницательному наблюдателю мелкими и незначительными. С одной стороны, её духовный мир был меньше, а кругозор – уже. Реальностью для неё было происходящее здесь и сейчас; а прошлое и будущее, как и широкая картина настоящего, интересовали ее гораздо меньше. Она была прекрасным практическим работником при выполнении небольших проектов, но картины мировых исторических процессов и их изменение казались для нее нереальными.

       Кроме того, Аделаида не умела обобщать. Она видела деревья, а не лес. Она относилась к людям, как к личностям Он, конечно, тоже видел их таковыми, но, кроме того, люди воспринимались им и как члены более крупных категорий: как представители своих рас, общественных классов, религий и групп интересов.Чтобы понять человека, нужно учесть, кем он был, откуда его корни, его жизненные пристрастия, кем он сам себя считает, а не только его индивидуальные черты характера.

       Конечно, житейская мудрость была на ее стороне. Каждый, как считалось, должен видеть в других именно обособленные личности. Но он был совершенно уверен, что она не просто приспосабливается к придуманному правилу. Аделаида была не из притворщиц; как раз наоборот. Она не любила создавать ложное впечатление или условности. Ее совершенно не затронули все эти бурные потоки политических и общественных течений.

       Оскар вспомнил реакцию Аделаиды, когда два явных «гомика» зашли в ресторан, где они однажды сидели, сели за соседний стол и, держась за руки, стали изучать меню. Хотя модные гомики наслаждались, это зрелище вызвало у Аделаиды чувство непритворного отвращения. Она смеялась над анекдотами о неграх или евреях, если они были действительно смешными. Когда Оскар однажды прочитал ей лекцию о различиях в интеллекте между неграми и Белыми, и шире, о различиях в мыслительных механизмах двух рас, она посчитала его анализ убедительным.

       Но когда была убита расово-смешанная пара, она увидела двух убитых людей, а не удар против расового смешения. Он был уверен, что ее реакция была естественной и женской, а не навязанной пропагандой. И еще он отметил такую же общую картину и у других женщин. Все это не означало, что Аделаиду нельзя было убедить принять и, возможно, даже одобрить то, что он делал, только это не могло быть простым делом. И Оскар решил взяться за решение этой задачи.

       – Дорогая, представь, что мы не знакомы, и один из черных в Пентагоне приглашает тебя на свидание, скажем, тот капитан, который пялится на тебя всякий раз, когда входит в офис Карла, как бы ты поступила?

       Аделаида ответила, когда поставила последние блюда на стол и села:

       – Вообще-то он пристал ко мне с этим в первую же неделю, когда я там появилась. А я ему очень любезно ответила: «Спасибо, но я сначала должна провериться у моего доктора, всё ли в порядке. У меня нашли СПИД, но я не знаю, в заразной ли он стадии или ещё нет». Я думаю, что слух об этом прошел, потому что черные больше не делали мне своих гнусных предложений уже больше года. К другим Белым девушкам они пристают все время.

       – Ты никогда не говорила мне об этом. Я поражен, как удачно ты отбила у него охоту.