Охотники на волков

Завтрак был быстро окончен, и маленький караван тотчас же двинулся в путь. Род был в отчаянии от потери своего ружья. Охотничий рай разверзал перед ним свои врата, а он был безоружен. Так как он жаловался на свою несчастную участь, то Ваби предложил ему попеременно пользоваться его собственным ружьём. Большой револьвер также будет переходить из рук в руки, и каждый из них, в случае надобности, использует его наилучшим образом. Родерик был счастлив таким разрешением вопроса, и Ваби настоял, чтобы именно он в первую очередь получил в своё распоряжение столь желанное оружие.

Когда они перебрались через скалы, усеивавшие вершину горы, и вышли на ровный склон, юноши впряглись вместе в сани, тогда как Мукоки шёл впереди и прокладывал тропу.

Родерик впервые видел процесс прокладки тропы и любовался при бледном свете зарождающейся зари искусством старого индейца. Мукоки, который слыл самым искусным «прокладывателем троп», делал на своих лыжах огромные шаги, и при каждом шаге из-под его ног взлетал в воздух настоящий снежный фейерверк. На земле, освобождённой таким образом от мягкого снега, образовывалась широкая тропинка с твёрдой поверхностью, по которой Роду и Ваби было очень легко за ним следовать.

Когда они были у подножья горы и прошли около полумили по ложбине, Мукоки остановился. Указывая пальцем на любопытный отпечаток следа на снегу, индеец сказал:

– Лось!

Род наклонился, чтобы посмотреть.

– След не старый, – сказал Ваби. – Он ещё не замёрз, и снег едва успел в нём выровняться. Маленькие комочки ещё скользят друг по другу, посмотрите, Род! Это большой самец, здоровый малый, и не больше часа, как он прошёл здесь.

По мере того как охотники продвигались вперёд, следы животных становились всё чаще и чаще, рассекречивая их беготню взад и вперёд и дикое ночное возбуждение. Прежде всего они наткнулись на след лисы, который пересекли несколько раз. Они установили, что эта маленькая ночная злодейка в конце концов загрызла крупного зайца. Снег был покрыт кровью и шерстью, и часть маленького тела ещё не была съедена.

Ваби остановился в раздумье и стал пристально разглядывать лисий след.

– Самое главное было бы знать, какая это лисица, – произнёс он. – Но это нам неизвестно. Это лисица, и всё тут! Все следы этих животных сходны между собой, независимо от их породы. А между тем с денежной точки зрения вопрос имеет решающее значение. Лиса, которая прошла здесь, быть может, представляет собой целое состояние…

Мукоки закудахтал, как будто эта счастливая перспектива уже заранее наполнила его радостью.

– Объясните, в чём дело, Ваби, – спросил Род.

– Вот! – пояснил Ваби. – Возможно, конечно, что это обыкновенная красная лисица, и тогда цена ей не больше десяти, пятнадцати долларов. Если это чёрно-бурая лиса, она стоит от пятидесяти до шестидесяти, и от семидесяти пяти до ста, если это то, что мы называем крестовкой, то есть помесь чёрной с серебристой. А если это…

– Огромная серо-серебристая, – прокудахтал Мукоки.

– Тогда, – продолжал Ваби, – её шкура стоит двести долларов, если она обыкновенная, и от пятисот до тысячи, если это редкий экземпляр. Теперь вы понимаете, Род, почему нам желательно было бы удостоверить её личность! Серебристая, чёрно-бурая или крестовка стоила бы того, чтобы за ней гнаться. Но весьма возможно, что это всего-навсего красная, и тогда мы только даром потратили бы время.

Образование Рода продолжало пополняться. Он видел следы волков, которые можно было принять за следы больших собак. Потом лёгкие следы от оленьих копыт и очень широкие, с растопыренными когтями, следы бродячей рыси. Но ничто не произвело на него большего впечатления, чем огромные, величиной с его голову, дыры, оставленные в снегу лосем. Какое это, верно, было огромное животное! Он научился также отличать следы оленя от копыт маленького лося, хотя на первый взгляд они были очень схожи.

Пять-шесть раз в течение утра спутники останавливались, чтобы передохнуть. В полдень Ваби подсчитал, что они сделали около двадцати миль. Хотя Род начинал чувствовать усталость, он объявил, что способен пройти сегодня ещё с десяток миль. Они пообедали.

Дальше вид местности изменился, поверхность почвы стала неровной. Маленькая речка, по течению которой они продвигались, превратилась в поток, шумно несущийся между замёрзшими берегами. Снова появились наносные валуны и скалистые пласты, обрамлённые увесистыми холмами. Новая цепь скалистых крутых гор показалась на востоке. Стали более многочисленны также и маленькие озёра в своих замёрзших бухточках.

Но что в особенности радовало сердце наших охотников, так это изобилие следов, свидетельствовавшее о наличности дичи и пушных зверей. Здесь было достаточно мест, точно нарочно созданных для зимней стоянки. Но трудно было решить, на каком из них остановить свой выбор. Спутники замедлили шаги.

Наконец, взобравшись под предводительством Мукоки на последний, довольно высокий холм, который преграждал им путь, они остановились и не могли удержаться от радостного возгласа.