Охотники парящих островов

Перед тем как отдать коротышке кинжал, Дарт помедлил. Понимал, что выбора у него нет. Сам себе его не оставил. Но все равно медлил. Люди вокруг оживились, видя нерешительность гостя. Кто-то положил руку на эфес меча, кто-то приподнял изготовленный арбалет.

Дарт протянул коротышке кинжал. Тот принял его с удивленной улыбкой. В его большой руке оружие смотрелось спицей для вязания.

– Ты из Ордена? – в его голосе звучало удивление.

Майлос нахмурился, подался вперед.

– Вор?!

Он даже не спрашивал. Утверждал.

Дарт молчал, с интересом наблюдая за коротышкой. Тот пару секунд повертел непривычное оружие в руках, а затем неожиданно вскрикнул и отпрянул. Кинжал загрохотал по полу.

– Он меня ужалил! – с обидой бросил коротышка, демонстрируя ладонь, на которой наливался алым след от ожога.

– Это мой кинжал, – спокойно проговорил Дарт и поднял оружие.

– И давно?

– Меньше года.

Широкоплечий здоровяк сверлил его тяжелым взглядом.

– Откуда вы прибыли, говоришь?

– Мы из Тан-Ларона. Да, я из Ордена. Здесь неофициально.

Обычно во время путешествий между Островами Охотники своих целей не раскрывали никому из гражданских. Больше того, последние обязаны не только не чинить борцам с Проклятыми препон, но и всячески помогать им, если возникнет такая необходимость. На деле Охотники редко обращались за помощью, а потому их перемещения оставались незаметными для непосвященных.

Майлос сомневался еще несколько секунд, затем махнул рукой.

– Садитесь, – предложил хозяин фермы. – Быть может, сами боги послали вас в наши места.

– Где ваши женщины? – спросила Амелия, как только устроилась за столом. Есть она не торопилась.

– Их здесь нет. Мы не можем защитить все дома, а собирать всех в кучу – небезопасно.

– И где они?

– Мы отправили их в Вольную Переправу. Вы, должно быть, проезжали ее. Место не самое безопасное и достойное в обычное время. Но сейчас – это лучшее, на что мы можем рассчитывать.

Дарт почувствовал, как напряглась спутница.

– Они добрались?

По лицу Майлоса пролегла тень.

– Не знаю. Выехали пять дней назад, на двух повозках. С ними несколько мужиков. Так, на всякий случай. И ребятишек забрали. – Он мгновение помолчал. – Вам что-то известно?

На этот раз Дарт не успел прервать девчонку, да и не знал, как это сделать, не вызвав подозрений.

– Мы видели их… – голос Амелии задрожал. – Наверное, их.

В комнате воцарилась гнетущая тишина. Все внимание направлено на незваных гостей.

– Мы не уверены… – начал было Дарт.

– В полудне пути отсюда. На дороге, в лесу. Две повозки на обочине. Все мертвы.

Девчонка буквально выплевывала слова, говоря все тише и тише. Под конец она почти шептала.

– Возможно, это не ваши люди, – вмешался Дарт. – Там не было детей.

– Как они умерли?

Парень с девчонкой переглянулись. А ведь смолчи Амелия – не пришлось бы теперь подбирать слова. Отчего-то Дарту очень не хотелось раскрывать всех подробностей произошедшего на дороге. Не то чтобы он опасался бурной реакции со стороны мужиков, но вряд ли они сохранят прежнее спокойствие. А на ночь глядя это ни к чему.

– Как они умерли? – повторил вопрос хозяин фермы.

Его кулаки сжались, слова падали тяжело, точно пудовые гири во влажную глину.

– Плохо, – заставил себя проговорить Дарт.

– Особенно женщины, – добавила Амелия.

Лицо Майлоса исказилось такой смесью ярости и боли, что бывший ученик Охотников невольно вцепился в столешницу, судорожно прикидывая, куда и как отступать, если последует приказ оторвать дурным вестникам головы.

– Урго, Марин, – буквально зарычал хозяин фермы, – с восходом отправляетесь по дороге к Вольной Переправе. И смотрите в оба… Вы должны все узнать и вернуться. Любой ценой.

Двое кивнули в ответ.

– Почему вы не ушли все вместе? – решилась спросить Амелия.

Майлос тяжело вздохнул. Его плечи поникли. В одночасье он постарел лет на десять. Его лицо, будто вырубленное топором, располосовали глубокие морщины.

– К нам и раньше приходили желающие выкупить ферму. Уговаривали, предлагали хорошие деньги. Но мы не хотим уходить – это наша земля. Она нас кормит, дает кров. Мы ни от кого не зависим и никому не подчиняемся. А как пошла вся эта свистопляска с гражданским сопротивлением и призывами от преподобного отца Августина, так и аргументы изменились. Нам предложили жизнь, если уедем добровольно. Не уедем – однажды ночью можем проснуться в огне. Мы как решили… уедем добровольно – и останется только болтаться по Острову. А в лихие времена это почти верная смерть. Не от стали, так от голода или болезни. Можно попытаться улететь, но кому нужны беженцы? Да и улетишь ли? Не перекрыто ли воздушное сообщение с другими Островами? Чего уж теперь говорить – мы испугались. Решили, что в собственных стенах сможем отбиться от заезжих ублюдков.

Майлос помолчал, потянулся за куском жареной свинины, но так и не взял ни одного.